Звездные знаки - [5]

Меня в данном случае интересует другое.

В серии очерков «Из глубины веков», опубликованных в журнале «Наука и религия», я писал о том, что современные космогонические теории кое в чем приблизились к своим затерянным во мгле поколений истокам. Разве сверхсовременная идея «большого взрыва», «большой вспышки» не отличается той же неопределенностью, даже случайностью, что и мифы о «золотом яйце» Брахмы, или семи яйцах, которые дикая утка положила на колени древнефинской богине Ильматар? И разве нет в этой идее известной образности, можно даже сказать поэтичности?

Мы стоим сейчас в эпицентре «большого взрыва» и следим, как раздувается чудовищный пузырь, имя которому Вселенная. На «границах» Вселенной разлетающееся вещество достигает световых скоростей. Мчась по замкнутым траекториям, световые кванты наливают внутреннюю поверхность раздувающегося «пузыря» ослепительным сиянием. Но мы не видим сияющих этих границ, ибо они постоянно убегают от нас со скоростью света. Да и разве можно назвать границами то, что отделяет нас от Ничто и уносится в Никуда?

Индуистская история сотворения мира, которую донесли до нас «Манусмрити» и древние пураны, рисует Вселенную бесконечной. Она наполнена бесчисленными мирами, построенными из грубой или тонкой материи, и каждый из них имеет свое начало и конец. Вселенная, таким образом, представляет собой вечный изменчивый сонм рождающихся и гибнущих миров. Но в индобуддийском космосе в понятие «мир» вкладывается смысл, резко отличный от нашего. Ничего общего с планетой, да еще окруженной атмосферой и населенной людьми, такой мир не имеет. Он заселен существами иной, мистической природы: богами, асурами, тенгриями, буддами, демонами. Я много часов провел в библиотеках музеев, университетов, монастырей, в том числе и тибетского толка, но нигде не нашел сочинении, в котором хотя бы вскользь упоминалось о множественности обитаемых миров. Ведь даже нашу грешную землю санскритские рукописи рисуют как плоский океан с четырьмя островами и горой Сумер в центре.

Зато «космография» миров, которых «не может сосчитать» сам Будда, разработана очень детально. И не только «космография», но также изощренная дисциплина души и тела, позволяющая такие миры лицезреть.

Мне посчастливилось побывать в гротах, в которых живут созерцатели, всецело посвятившие себя искусству (или добровольному безумию?) самадхи. Проводя свои дни в темных подземельях, почти без еды и питья, они впадают в транс и погружаются в созерцание мириадов блистающих будд, которые заполняют собой все видимое пространство. Небезынтересно, что появляются будды из пупка созерцателя.

Теперь мы смело можем продолжить рассказ о сотворении мира, возникшего из первозданной Вселенной, которая пребывала в форме сплошной и неощутимой тьмы, погруженная в вечный сон. Но по воле божественной силы, чья творческая энергия развеяла мрак, начали проявляться формы. Как тут снова не вспомнить Пастернака: «И образ мира, в слове явленный, и творчество и чудотворство».

Вначале возникли воды, оплодотворенные божественным семенем, в которых созрело золотое яйцо, сиянием соперничающее с солнцем. Из яйца-то и родился миросоздатель Брахма и прожил в нем свой первый «год». Я не случайно прибег к кавычкам. В непостижимом стремлении как можно точнее очертить временной период существования Вселенной, брахманы создали беспрецедентную систему подсчета. Она свободно жонглирует миллиардами и миллионами лет, не снисходя до такой малости, как тысячелетие.

По современным представлениям, после «большого взрыва» прошло 15–20 миллиардов лет. Но что это по сравнению с «веком Брахмы», длящемся 311 040 000 000 000 человеческих лет! Капля воды в море.

Срок существования миров, или калпа, исчисляется в один «день Брахмы», равный тысячи годам богов, или 360 000 человеческих лет. Столько времени и пребывал Брахма в яйце. Усилием мысли он разделил его на две половины, из которых образовались земля, небо и между ними — воздух. Затем началась отделка здания и заселение его жильцами. Появился живой дух, мысль, основные стихии.

Брахма сам сотворил богов и вечную жертву, три веды, время, планеты, реки, моря, горы и, конечно, людей, способных говорить, страдать, радоваться, испытывать страсть и гнев, совершать покаяние. Дабы возможно стало различие в непробужденном еще к действию мире, Брахма отделил благодать от грехов и подчинил себе живые существа через идею двойственности, расколовшей все сущее на противоположные начала: свет и тьму, жар и холод, радость и горе. Но лишь тогда все окончательно сформировалось, когда миросоздатель сам себя разделил на две составляющие: мужскую и женскую. Тогда-то установилась властительная связь, объединяющая людей и богов, насекомых, демонов, животных и растений. Души живых существ, погруженные в сон, подобно тому как засыпает сам создатель, когда наступает «ночь Брахмы», могут обретать одну из видимых форм в зависимости от кармы, своего рода ценза, накопленного в предшествующих существованиях.

Я пока не стану останавливаться на этом подробно и упомяну только о главном различии в проявлении душ. Согласно «Манусмрити» земные существа появляются одним из четырех способов: из семени, яйца, жары и холода или из чрева. Так появляются на свет растения, насекомые, звери, птицы и рыбы, люди. Зато обитатели адских и небесных миров (именно такие миры описывает «Вишну-пурана») святые отшельники, а также астральные образы, созданные созерцателями и демонами, проявляют себя несколько по-иному. Не вдаваясь в излишние тонкости, скажу лишь, что все эти существа населяют грубые, материальные сферы, имеющие яйцеобразную форму. Такие «миры», окруженные оболочкой, отделяющей их от внешнего пространства, и составляют Вселенную.