Звездные войны: Взлет и падение Дарта Вейдера. - [27]

Но поскольку, Энакин думал, что единственный путь спасти Падме было тайное знание Палпатина, он не мог позволить Мэйсу Винду убить повелителя ситхов. И так он позволил Палпатину высвободить ситхскую молнию в Мэйса Винду, и предать всех джедаев, поклявшись в верности Палпатину. Как новый ученик владыки ситхов, он взял имя Дарт Вейдер, до того, как отправился уничтожить всех джедаев, оставшихся в Храме. Сейчас, много лет спустя, Вейдер размышлял обо всех джедаях, которых он убил в тот день. Вспоминая потрясенное выражение Мэйса Винду, когда он падал из окна офиса Палпатина и крики юнглинов и их учителей, он не чувствовал угрызений. Подобно тому, как он полагал, что сделал все возможное, чтобы быть послушным долгу джедаем, он верил, что его действия в качестве ученика Палпатина были еще более праведными.

Дым все еще вздымался из Храма джедаев, когда Вейдер отправился на вулканический мир Мустафар убить лидеров сепаратистов в их убежище. В то время, Палпатин ввел в действие приказ для всех солдат клонов убить генералов джедаев, и сообщил Сенату, что сепаратисты побеждены, а мятеж джедаев подавлен. Радостными аплодисментами было встречено заявление Палпатина, что Республика будет преобразована в первую Галактическую империю.

После убийства всех сепаратистских лидеров, новый ученик Палпатина стоял снаружи горной крепости на Мустафаре, вглядываясь на пылающие реки лавы. Он не скорбел по жизням, которые забрал. Но, он потерял бывшего себя, мальчика, который мечтал стать джедаем, и не мог сдержать слезы, струившиеся по его щекам.

Энакин Скайвокер ушел. Или нет? В конечном счете, Падме влюбилась в Энакина, а не Дарта Вейдера. Он не ожидал, что Падме с Си3Пио последует за ним на Мустафар и отвергнет справедливость его действий. Как и не предвидел, что Оби–Ван переживет чистку джедаев, и что лживая Падме приведет его с собой. Несмотря на свои способности и годы службы с Оби–Ваном, его гнев затуманил способность ощутить присутствие бывшего учителя на Мустафаре, до того как он увидел джедая стоящим у корабля Падме.

Он также никогда не представлял себе, что Оби–Ван обладает силой победить его.

Глава 12

— Ты был избранным! – кричал Оби–Ван тому, что осталось от Энакина Скайвокера, корчившемуся на нижнем склоне из черного песка у края лавовой реки на Мустафаре. Изнурительная дуэль отнесла их далеко от посадочной платформы, куда прибыл корабль Падме, и где Энакин, использовав Силу сдавил горло, по–видимому лживой жене. Но, сейчас дуэль была окончена. Единственным взмахом светового меча Оби–Ван отсек своему бывшему падавану обе ноги у колен и левую руку. Энакин в агонии отрывал свою голову от дымящегося песка, его глаза пылали яростью, когда он пристально смотрел на Оби–Вана. Я не умру вот так! Я все еще сильнее, чем ты!

— Предрекали, что ты уничтожишь ситхов, а не примкнешь к ним! — продолжал Оби–Ван. — Принесешь равновесие в Силу, а не ввергнешь ее во мрак.

Ощущая невыносимый жар, проникающий сквозь тунику, Энакин заметил свой световой меч, лежащий неподалеку. Слишком ошеломленный и оцепененный, чтобы сфокусировать Силу, он с ненавистью наблюдал, как Оби–Ван наклонился, взяв его меч, и начал подниматься по склону.

— Я ненавижу тебя, — проревел Энакин, удерживая взгляд на уходящей фигуре.

Оби–Ван остановился и обернулся в последний раз взглянуть в лицо опустошенному, кипящему гневом чудовищу. – Ты был мне братом, Энакин, сказал Оби–Ван. – Я любил тебя.

Одежду Энакина охватил огонь, и он мгновенно был поглощен пламенем. Его крики были наполнены яростью и болью, мало, чем отличающиеся от совершенно беспомощного существа. Его инстинкты выкручивали и выбрасывали его из пламени, но, учитывая раны и раскаленные камни под покалеченной головой и туловищем, все, что он мог делать — это гореть и гореть. Оби–Ван ушел, оставляя Энакина умирать. Каким–то образом, сквозь агонию, Энакин уловил последний отблеск присутствия Оби–Вана, до того как джедай исчез из виду.

Энакин продолжал кричать.

* * *

В конце концов, огонь погас. Правая механическая рука Энакина вонзилась в песок. Он потянулся и передвинулся на несколько миллиметров вверх по склону. Еще! С каждым движением, раскаленные вулканические осколки соскабливали и срывали его обгорелую плоть. Это потребовало всей его концентрации, что бы передвинуть свои обожженные остатки вверх по склону, подальше от лавовой реки.

Он застонал. Только его способности в Силе препятствовали ему терять сознание.

Еще!

Только ненависть к Оби–Вану давала ему желание прожить еще один день.

* * *

Энакин – он все еще думал о себе, как об Энакине – услышал двигатель приближающегося корабля над ним. Он не знал, сколько прошло времени, пока он не услышал выкрикивающей голос солдата клона, — Ваше величество, сюда. Затем он услышал голос Палпатина, — Он там. Он все еще жив. Почерневшее туловище Энакина полностью обмякло, когда он, наконец, позволил тьме захлестнуть его.

* * *

Энакин очнулся на операционном столе, окруженный дроидами. Недавно нареченный Император Палпатин доставил его в хирургический восстановительный центр на Корусканте, и дроиды деловито прикрепляли механические конечности к содрогающемуся туловищу, которое было прикреплено к столу мощными металлическими ремнями. Дроиды работали быстро, чтобы сохранить драгоценные мидихлорианы, содержащиеся в его крови и тканях. Предотвращая сокращение численности мидихлрориан препаратами, дроиды работали без обезболивающих средств.