Звездные судьбы - [13]

Самое интересное заключалось в том, что по натуре своей Мария вовсе не была кровожадной. Она могла бы повести за собой в бой войска — как это делала её родная бабка Изабелла Арагонская или отдать свою жизнь в безрассудном порыве, но прямое, хладнокровное убийство со всеми отвратительными подробностями ей явно претило. Поэтому, даже став королевой, она лишь отдавала приказы, но никогда не упивалась жестоким зрелищем их исполнения. Поэтому первое, о чем она упросила новую королеву — это приблизить ко двору и её сводную сестру Елизавету, дочь несчастной Анны Болейн, поскольку девочка пребывала теперь в таком же унизительно-нищенском положении, в каком была ещё совсем недавно и Мария.

Месяц перед родами королевы Мария почти все время находилась рядом с ней. Она приняла на руки долгожданного наследника английской короны — принца Эдуарда. И она же приняла последнюю волю королевы Джейн, умершей десять дней спустя после родов:

— Береги своего брата получше, ибо он беззащитен…

Других сыновей у короля Генриха больше не появилось. Дочерей, впрочем, тоже. Зато Мария даже помолодела, отдавая все свое время новорожденному сводному брату и заметно повзрослевшей сводной сестре. Ей ещё и самой не поздно было выйти замуж и иметь свое потомство. Но король упрямо отказывал в этом праве своей двадцатишестилетней дочери: её будущий супруг мог оказаться авантюристом и искателем английского трона, а так рисковать будущим своего единственного ненаглядного принца монарх не желал.

Зато себе он в брачных утехах не отказывал. Вдруг ему пришло в голову жениться не на своей подданной, а на особе королевской крови, да ещё и иностранке. Выбор пал на принцессу Анну Клевскую, которая не достигла ещё тридцати лет и была чудо как хороша собой на миниатюре. В реальной же жизни принцесса оказалась тем, что король с первого взгляда метко окрестил «фламандской кобылой». К счастью, характер у Анны был более чем покладистый и она с восторгом согласилась числиться «сестрой короля» с солидным обеспечением, нежели его очередной супругой. Да и с Марией они быстро нашли общий язык, благо были почти ровесницами. Обеим нравилось заниматься домашним хозяйством, садоводством, детьми, лошадьми, собаками. Обе явно нуждались в нормальном муже — пусть и не знатного происхождения. И обеим — до смерти короля Генриха — все это было заказано.

Сам же Генрих решил ещё раз связать себя брачными узами и, несмотря на все уговоры окружающих, выбрал… кузину казненной им Анны Боллейн, двадцатилетнюю Катрин Говард. На сей раз развязка оказалась куда более стремительной: красавица и не думала скрывать свое достаточно бурное прошлое, а её почти пятидесятипятилетнему, невероятно разжиревшему, с отвратительной незаживающей язвой на ноге супругу требовалась только чистая лилия, вторая Джейн Сеймур. Катрин закончила свои дни на том же эшафоте, что и её кузина, а король погрузился в мрачные раздумья о своей неудавшейся личной жизни. всецело предоставив заботу о детях старшей дочери и «сестре» Анне. Вот тут-то на горизонте английской политики появилась Джейн Грей — предполагаемая невеста будущего короля Эдуарда и причина гражданской войны в Англии. Но об этом — чуть позже.

Наконец, Генрих внял голосу здравого смысла и женился не на юной красотке, а на женщине зрелых лет — вдове леди Парр. Новая королева обладала бесценным даром — умела так перевязывать больную ногу своего повелителя, что тот совершенно не испытывал страданий, а даже нечто вроде облегчения. К тому же королева прикладывала немалые усилия, чтобы Генрих проводил больше времени в кругу семьи, в том числе, и с дочерьми от первых браков. И добилась того, что перед смертью Генрих сказал старшей из них:

— Мария, я оставляю Эдуарда на твое попечение. Будь ему вместо матери. Он будет очень одинок. Защищай и оберегай его, как тогда, когда он родился и ты в первый раз держала его на руках.

— Вам нет нужды просить меня об этом, отец, — прошептала Мария. — Вы же знаете, что я люблю его… как собственного сына.

И Генрих скончался с улыбкой на устах. Мария никогда не нарушала своих обещаний. В том, что её сводный брат будет находиться под надежной опекой, можно было не сомневаться как и в том, что завтра рассветет. Это качество она унаследовала от своих испанских предков.

Король умер, но легче не стало. Дитя Эдуард учился грамоте, подписывая смертные приговоры — иногда своим ближайшим родственникам — и даже опека принцессы Марии мало что меняла. Более того, Эдуард желал бы видеть одной из своих преемниц на королевском троне либо леди Марию, либо леди Елизавету — своих сводных сестер. Советники внушили ему, что наилучшим выходом из положения было бы назначить преемницей лютеранку — леди Джейн Грей. троюродную сестру короля. Эдуард, слишком озабоченный состоянием своего здоровья, подписал этот акт о престолонаследии и через несколько дней скончался в возрасте всего лишь пятнадцати лет.

В стране воцарился кровавый хаос. Народ единственной законной наследницей престола признавал принцессу Марию, которую поддерживали достаточно мощные придворные круги из тайных католиков. Но дворяне-протестанты желали видеть на троне Джейн Грей, не запятнанную к тому же подозрением в незаконнорожденности. Сама Джейн всячески отбивалась от сомнительной чести стать английской королевой, но мнения шестнадцатилетней девушки никто не спрашивал. Марии же к тому времени было уже больше сорока лет, её обожаемый Эдуард умер и все свои незаурядные данные она перенесла на политические игры. Даже строптивая Елизавета поспешила для вида принять католичество, чтобы избежать позорной смерти на плахе. Увы, её не избежала ни в чем неповинная Джейн Грей, а вместе с ней и ещё несколько тысяч человек. Началось четырехлетнее царствование Марии Тюдор, почему-то прозванной Кровавой, хотя такое определение куда больше подошло бы её покойному отцу.