Звездные мечты - [22]

Анджела спросила, за что Кики исключили.

— Разве мама не говорила тебе?

— Нет. Она сказала только, что ты опозорила и Уиттиров и Манаров. Я удивлена, что она не прицепила сюда я дю Бомонов тоже. Когда я спросила, что случилось, она сказала, что лучше мне об этом какое-то время не знать, потому что я такая ужасная болтушка, что четырехлетний ребенок может вытянуть из меня правду. Ради Бога, что такое ты учинила? Может быть, тебя застали в постели с ректором или ты просто убила декана?

— Не стоит говорить об этом по телефону. Расскажу, когда увидимся. Давай побыстрее заканчивай свои выпускные экзамены, а потом приезжай в Нью-Йорк. Не отправляйся в Стонингем! Приезжай прямо сюда. Тогда у нас будет, по крайней мере, два дня, пока Мари схватит меня за задницу. О'кей? Значит, увидимся через два дня. Поторопись, Анджела, твоя сестра умирает от скуки. По-спе-ши…

Ее голос перешел в шепот, потом она повесила трубку.

Анджела понимала: ее обида на то, что семья не будет присутствовать на церемонии, — чистое детство. На самом деле это не имело никакого значения. Она и Кики получат свою вечеринку в честь окончания школы, а потом, осенью, она отправится в колледж. Но это уже будет не Вассар. Исключение из него Кики сделало это невозможным. Она полагала, что это будет и не Редклифф. Он считался более интеллектуальным, нежели престижным, и ее мать не будет считать его подходящим для нее. А ей не хотелось поступать вопреки желаниям матери. Это Кики, а не она была бунтарем. Конечно же, Кики очень нравилось быть бунтаркой.

Может быть, теперь она и Кики вместе поступят в какой-нибудь колледж, поскольку Кики потеряла свое преимущество перед ней в один год. Но кто может сказать, чего теперь захочет Кики. Она всегда интересовалась только драматической школой. Вероятно, она туда и будет поступать.

Кики играла все ведущие роли в спектаклях, которые ставили в «Чалмерсе», и получила титул «Актрисы класса». А ей, Анджеле, всегда давали только второстепенные роли, иногда даже без слов, но для нее это не имело значения. Ей не доставляло удовольствия нахождение на сцене, ее это даже мучило. В первый раз она пошла на это лишь потому, что в спектакле участвовала Кики, а быть рядом с ней для нее всегда было очень важно. Этот последний год без Кики стал для нее, пожалуй, самым тяжелым.

Именно от Кики шло все веселье и забавы, именно Кики тащила ее за собой, настаивала, что она должна иметь друзей и ходить на свидания. Конечно, когда она шла на свидание, самый хороший парень доставался Кики, в то время как она довольствовалась его приятелем. Это не было виной Кики — просто она всегда была самой популярной девушкой в «Чалмерсе» и дружила с самыми лучшими девушками, такими, как Сара Голд, Крисси Марлоу, Мэри О'Коннор, в то время как Анджела пользовалась репутацией книжного червя.

В одном отношении Кики очень походила на свою мать: она не любила думать, а еще меньше — говорить о том, что было, даже об их отце. На первых порах она мечтала о том, как они вырастут, будут жить с ним и сниматься в тех же фильмах, что и он. Но позже она уже говорила совсем другое: «Он сошел с экрана, Анджела, это факт. Мы с тобой должны жить своей жизнью, как это делает мама. Когда-нибудь мы еще увидимся с ним. Но сейчас мы должны просто расти и думать о нашем будущем».

И тем не менее именно Кики, узнав, что где-то идет одна из картин с участием отца, решила добиться, чтобы их отпустили в город. Если вы аккуратно готовили все уроки и не набирали замечаний, вам разрешали пойти в кино в очередную субботу. Это была поразительная удача, потому что Кики обязательно получала какие-нибудь замечания.

Но не Кики, а Анджела испытала разочарование от экранного образа Рори Девлина. Она не могла понять, почему он не играет такие роли, как Эррол Флинн или Тайрон Пауэр. Именно таким он всегда представал в ее воображении — галантным и храбрым, пускающим в ход свой кулак или меч для защиты прекрасной девушки, которая обмирала в его руках от любви и восторга. Вместо этого его всегда либо убивали, либо били резиновыми дубинками, либо казнили на электрическом стуле.

Кики же думала, что их отец просто «класс».

— Мне нравятся роли, которые он играет! Его герои — гангстеры — ничего не боятся. По-моему, он круче всех!

— А когда ты его видишь на экране, тебе не хочется плакать — оттого что он ушел и мы не можем видеться с ним?

— Я думаю, это просто здорово, что мы видим его на экране, раз уж не можем увидеть живьем. Что же касается того, что он ушел, он поступил так, как должен был. Пойми меня правильно. Я восхищаюсь мамой. Я думаю, она женщина красивая и достаточно крепкая. Но можешь ли ты реально представить маму рядом с папой? Вместе? Он должен был уйти. Он такой…

Однажды Кики пришла в голову идея. Она написала ему на студию, и вскоре от отца стали приходить чудесные письма. Мари Уиттир никогда не приходило в голову предупредить школу о возможности переписки между девочками и их отцом. Он даже высылал им чеки на небольшие суммы — десять долларов, двадцать пять, которые они получали наличными на городской почте.