Звездные дороги - [140]

– Ты дал ей имя? – спросила Валентина. – Когда приводишь домой питомца и просишь мамочку, чтобы та разрешила тебе его оставить, звучит куда убедительнее, если ты уже как-то его назвал.

– У нее есть имя, – сказал Эндрю, а затем дважды коротко тявкнул, издал низкое рычание и дважды вздохнул.

– И как это записать? – поинтересовался Дабит, делая вид, будто берет карандаш.

– Она на него отзывается, и, кроме нее, больше никто, – ответил Эндрю. – Сегодня утром я ее позвал. Она пришла и поговорила со мной.

– Потому что вы назвали ее по имени? – спросил Дабит.

– Никто другой ее так не называл. По крайней мере, с тех пор, как умер Кен Аргон.

– Так что она нарисовала? – настаивал Дабит. – Не важно, согласимся мы с вами или нет. Если хотите получить доступ в третью лабораторию, с льопой или без нее, вам придется мне показать, что она там изобразила.

– Когда здесь впервые появились люди, – начал Эндрю, – как минимум некоторые льопы вступили в разговор с некоторыми из колонистов. Думаю, пиратов повергло в ужас, что льопы могут понимать и воспроизводить человеческую речь.

– Но они же этого не могут, – возразил Дабит.

– И тем не менее, – ответил Эндрю.

– Откуда вы знаете? – спросил Дабит. – Вряд ли в археологических данных сохранились устные разговоры.

– Все те же записки, – сказала Валентина.

– Не записки, – покачал головой Эндрю. – Достаточно того, что она меня понимала.

– Потому что ты умеешь читать язык тела льопов, – предположила Валентина.

– Пока я летел сюда, я изучал отчеты исследовательских групп о льопах, – сказал Эндрю. – Я знаю, что искать.

– Я много раз их читал, – ответил Дабит, – но все равно не знаю.

– Потому что отчеты писали люди из ИС, объяснявшие все свидетельства разумности как «примитивное звериное общение», – сказал Эндрю. – Тем не менее такие свидетельства есть. Льопы понимают человеческую речь.

– Потому что они ушли, когда кто-то произнес слово «образец»? – спросила Валентина.

– Да, – ответил Эндрю.

– Вы о чем? – не понял Дабит.

– Покажи ему, Джейн, – сказал Эндрю.

Включился голографический дисплей, и мгновение спустя на нем появились несколько о чем-то беседовавших членов исследовательской команды и два спокойно лежавших неподалеку льопа. Ничего было не разобрать, пока возглавлявшая группу женщина не сказала: «По протоколу мы должны исследовать несколько образцов и доложить о результатах». Два льопа тут же вскочили и покинули поле зрения.

– Совпадение, – сказал Дабит.

– Если бы зашла речь о вивисекции, – ответил Эндрю, – еще неизвестно, кто бы кому устроил вивисекцию.

– Твоя подружка Тяф-тяф-гррр тебя понимала?

– Я пытался писать на земле буквы.

– И она поправляла за тобой? – Валентина повернулась к Дабиту. – Эндрю порой пишет с дурацкими ошибками.

– Да, – кивнул Эндрю. – Но не так, как ты думаешь. Она помешала мне писать, перечеркнув буквы когтем, а потом, когда я попытался снова, оттолкнула мою палку.

– Художественная критика? – усмехнулась Валентина. – Или литературная?

– А потом она что-то нарисовала на том же клочке земли.

– Покажите, – сказал Дабит.

– Действуй, Джейн. – Эндрю слегка помедлил. – Без обработки, просто чистую картинку.

В голографическом поле появился горизонтальный участок земли. Дабит и Валентина встали, чтобы лучше видеть.

Льопа, судя по всему, рисовала одним когтем, поскольку линии были резкие и четкие. Но Дабиту изображение ничего не говорило.

– И что мы должны тут увидеть? – спросил он.

– Мне кажется, это колеса, – сказала Валентина. – Почтовый грузовик. Она жалуется, что им давно не доставляли писем.

– Ладно, Джейн, а теперь с обработкой.

Теперь некоторые линии на земле стали светлее. Возник странный рисунок четвероногого существа с челюстями аллигатора, но без всякой перспективы, полностью плоский, как будто все четыре ноги исходили прямо из туловища, а челюсти из шара на одном его конце.

– Интересно, какие еще картинки можно тут отыскать, выбирая нужные линии? – поинтересовалась Валентина.

– Мы с Джейн показали ей обработанную версию. Она согласилась.

На Дабита картинка произвела несколько большее впечатление, чем хотелось бы ему самому.

– Да, тут есть эти линии, – сказал он. – Но есть и множество других.

– Думаю, некоторые из них свидетельствуют о том, что ей не пришло в голову приподнять коготь, переходя от одной части картинки к другой, – ответил Эндрю.

– То есть побочные следы, – кивнул Дабит. – И она нарисовала это после того, как помешала вам писать?

– Позвольте показать вам причину, по которой мне нужно попасть в третью лабораторию, – сказал Эндрю.

Круглая голова тотчас же подсветилась желтым вместе с отходящим от нее десятком побочных линий. Челюсти льопа, однако, не изменились.

– Я думала, это и есть голова, – сказала Валентина.

– Я до сих пор так считаю, – заметил Дабит.

– Возможно, – кивнул Эндрю. – Не знаю. Но я с самого начала собирался вам это показать, прежде чем мы пойдем в третью лабораторию.

– Зачем? – спросил Дабит.

– Потому что я спросил льопу, почему эта круглая штуковина не похожа на ее голову.

– И что она ответила? – шутливо поинтересовалась Валентина.

– Направилась в сторону комплекса ИС, – сказал Эндрю.