Звездное тяготение - [32]

Шрифт
Интервал

– Привет беглецу! (Я покраснел. Хорошо, хоть не во все горло! Шастнул глазами – вокруг продолжались свои разговоры, и только Сергей насторожился.) Присушил такую девку и – тягу в кусты? Хочешь новость? В воскресенье нас ведут в совхоз, культурные связи, шефство, понимаешь! – Он подмигнул. – И "мушка" и Надя будут.

– Брось! Чего замолотил, как цепом, инструментом без костей?

Я старался вложить в свои слова больше равнодушия.

Пушкарев смутился, но лишь на секунду. Опять осклабился:

– Да чего ты разыгрываешь? На днях там был. "Мушечка" моя допытывалась: почему тот, интересный, не ходит? Надя, мол, печалится, сохнет.

– Надя?! – Сергей уставился на меня насмешливо, удивленно, забыв сразу и об истории с Рубцовым, и о своих неприятностях. – Это та самая ягодка, с косой? Ай да Гошка! Молчал…

Я не ответил ему, обернулся к Пушкареву:

– В старину существовало хорошев наказание – языки вырывать… Так что развивайся и соображай, может, Фомой Аквинским к концу жизни станешь. – Я поднялся, внимательно глянул в его квадратное лицо, виноватое, растерянное. Наконец-то дошло, дубина!

На нас уже стали обращать внимание – кто стоял поближе. Насмешливость исчезла из глаз Сергея, он удивленно переводил их с меня на Пушкарева, стараясь угадать, где же правда.

Выручил хмуроватый голос Долгова:

– Вторая батарея, строиться!

Я зашагал от курилки. Случилось то, чего боялся: Сергей кое-что понял, станет подшучивать. А Пушкареву хоть и дал отпор – не будет распускать язык, – но знай он все, еще трудно судить, кто кому бы "вырвал" этот язык!

Сергей догнал меня, толкнул легонько в плечо, выказывая этим свое дружеское расположение:

– Отбрил отменно, ничего не скажешь! А насчет амуров-то, выходит, все-таки скрыл. Сознайся?

Черт бы его побрал! Все противнее становится его навязчивость. Неужели не понимает? Вот уж вспомнишь Владьку и то негласное джентльменское соглашение – держать язык за зубами, не касаться никаких "моральных тем и аспектов", как он изрекал. У нас даже существовало своеобразное "табу", за нарушение которого причиталось взыскание: десять щелчков в лоб. От них, бывало, в глазах несколько секунд растекаются бесшумно, как тени, черные круги, а голова гудит. Однажды случилось, что Владька "ляпнул" какую-то глупость о моих взаимоотношениях с Ийкой и покорно подставил мне свой узкий, с напрягшимися жилами лоб. А я тогда уж постарался в удары вложить всю свою силу…

Сделав вид, будто не слышал замечания Сергея, я встал в строй.

Нет, Пушкарев не обманул: в воскресенье нас действительно привели в совхоз, к знакомому клубу. Строй распустили, и возбужденные солдаты, перекидываясь шутками, оправляли обмундирование, отряхивались от пыли. Сизый реденький табачный дымок поплыл над головами. Босоногие ребятишки крутились рядом, из распахнутых окон соседних домов выглядывали жители – посмотреть на диковинное событие. Мне все это не очень нравилось, но какое-то странное подсознательное чувство жило внутри, будто должно было произойти в этот день что-то чрезвычайно важное для меня. А возможно, все было навеяно другим. Признаться, боялся встречи с Надей, терялся в неизвестности – как себя вести с ней. Начнет смеяться над тем, как полез тогда целоваться, – опозорит!

По наивности думая, что останусь незамеченным, я толкался в гуще солдат. Но этой мелкой хитрости не суждено было оправдаться. Сержанта Долгова увидел еще издали: он пробирался сквозь толпу, кого-то высматривая. Насупленный, недовольный. Чутье вдруг подсказало: он ищет именно меня. Мгновенно подумав, авось первая заповедь – не попадаться на глаза начальству – окажется спасительной, я нарочито повернулся спиной и, вытащив сигарету, нагнувшись, прикуривал.

И только успел чиркнуть по коробку, как вздрогнул, услышав рядом глуховатый голос Долгова.

– Ищи вас! – ворчливо, но негромко накинулся он. – Почему здесь? Расчет весь там, а вы… Будете за порядком наблюдать. Идите к старшему лейтенанту Васину на инструктаж.

Мне ничего не оставалось делать – поплелся за ним.

Старший лейтенант Васин, из соседней батареи, голубоглазый, стройный, китель влит в талию, расставив ноги в начищенных полуботинках, отдавал распоряжения группе солдат. Он стоял без фуражки – держал ее за спиной. То и дело встряхивал головой, откидывая вьющиеся, с золотым поджаром волосы. Да и фуражку-то он снял, скорее, потому, что позади возле входа в клуб уже собралась толпа девчат и парней.

Васин уже всех распределил – кому стоять у входных дверей в клубе, кому на улице.

– А вы, – он обернулся ко мне и солдату, оказавшемуся рядом, – будете вроде резерва главного командования. При мне. В общем, всем следить за порядком и чтобы комар носа не подточил. Ясна задача? Вам, чемпион?

Красивым движением головы откинув волосы и кивнув в сторону девчат, он вдруг многозначительно подмигнул, открыв в улыбке зубы – они у него оказались ровные, один к одному, отдраенные, как кафель.

– И не плошать! Есть, кажется, экземплярчики ничего!

На левую руку мне нацепили повязку – узенькую ленточку красного ситца. Толком я не представлял своей роли. Резерв так резерв. И хотя должен был находиться рядом со старшим лейтенантом, я, наоборот, старался держаться от него подальше. Мне он чем-то не нравился, а чем – вряд ли ответил бы. Фасонистый? Рисуется? Или эти красивые перламутровые зубы? У изящного пола такой пользуется непререкаемым авторитетом – хоть икону пиши!


Еще от автора Николай Андреевич Горбачев
Ракеты и подснежники

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Битва

Роман Николая Горбачева, лауреата Государственной премии РСФСР имени М. Горького, рассказывает о современной армии, о работе по созданию и освоению советской противоракетной системы «Меркурий».


Ударная сила

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белые воды

Первая книга Н. Горбачева «Белые воды» повествует об исторически сложном времени — кануне Великой Отечественной войны и первых военных годах. Герои первой книги действуют и во второй, но только место действия тут Рудный Алтай, где во время войны располагались рудники и заводы, поставлявшие стране продукцию первой важности — свинец.


Дайте точку опоры

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Ранней весной

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Волшебная дорога (сборник)

Сборник произведений Г. Гора, написанных в 30-х и 70-х годах.Ленинград: Советский писатель, 1978 г.


Повелитель железа

Валентин Петрович Катаев (1897—1986) – русский советский писатель, драматург, поэт. Признанный классик современной отечественной литературы. В его писательском багаже произведения самых различных жанров – от прекрасных и мудрых детских сказок до мемуаров и литературоведческих статей. Особенную популярность среди российских читателей завоевали произведения В. П. Катаева для детей. Написанная в годы войны повесть «Сын полка» получила Сталинскую премию. Многие его произведения были экранизированы и стали классикой отечественного киноискусства.


Горбатые мили

Книга писателя-сибиряка Льва Черепанова рассказывает об одном экспериментальном рейсе рыболовецкого экипажа от Находки до прибрежий Аляски.Роман привлекает жизненно правдивым материалом, остротой поставленных проблем.


Белый конь

В книгу известного грузинского писателя Арчила Сулакаури вошли цикл «Чугуретские рассказы» и роман «Белый конь». В рассказах автор повествует об одном из колоритнейших уголков Тбилиси, Чугурети, о людях этого уголка, о взаимосвязях традиционного и нового в их жизни.


Писательница

Сергей Федорович Буданцев (1896—1940) — известный русский советский писатель, творчество которого высоко оценивал М. Горький. Участник революционных событий и гражданской войны, Буданцев стал известен благодаря роману «Мятеж» (позднее названному «Командарм»), посвященному эсеровскому мятежу в Астрахани. Вслед за этим выходит роман «Саранча» — о выборе пути агрономом-энтомологом, поставленным перед необходимостью определить: с кем ты? Со стяжателями, грабящими народное добро, а значит — с врагами Советской власти, или с большевиком Эффендиевым, разоблачившим шайку скрытых врагов, свивших гнездо на пограничном хлопкоочистительном пункте.Произведения Буданцева написаны в реалистической манере, автор ярко живописует детали быта, крупным планом изображая события революции и гражданской войны, социалистического строительства.