Звезда по имени Алголь - [5]
Внезапно что-то громко взбултыхивает в реке. Похоже, что-то крупное. Накануне он слышал от отца, что, кроме рыб, в реке живут выдры. Скорей всего, это выдра. Серёжкино воображение рисует выдру. Получается зверь величиной с собаку, с маленькими хищными глазками, мерцающими, как угольки. Конечно же, Серёжка понимает, что это всего лишь фантазия, но в то же время ему ясно слышатся звуки, напоминающие шлёпанье тяжёлых мокрых лап по песку. Вот уже где-то рядом шуршит трава… Вывернув руку, Серёжка ощупью торопится убедиться, что отец рядом, хотя отчётливо слышит его ровное, безмятежное дыхание. Отец рядом, всё хорошо. Серёжка облегчённо закрывает глаза.
А вокруг продолжается невидимая ночная жизнь. Доносится, казалось бы, не слышимый до этого плеск воды (словно кто-то тихо шлёпает губами). Что-то шуршит, пощёлкивает; у самого лица тонко звенит комар, и от его крыльев ощущается ветерок. И где-то далеко повторяется время от времени протяжный звук, похожий на печальный стон. Серёжка теснее прижимается к отцовской спине, тёплой, большой, надёжной. Повернувшись на спину, он приоткрывает глаза — и с этой минуты забывает о ночных звуках, о комарах, о баснословной выдре. Над ним, вместо привычного близкого потолка его комнаты с хорошо знакомыми шероховатостями и уютной полоской света от уличного фонаря, — тёмная впадина неба. Как из пропасти, оттуда тянет холодком. Тысячи звёзд-искринок застыли в каком-то глубоком согласном молчании. И как от костра, от них не отвести взгляд.
Серёжка так долго смотрит на звёзды, что ему начинает мерещиться, будто то не звёзды, а далёкие рассеянные в пространстве костры. Постепенно они удаляются, словно погружаются под воду, и оттуда, из-под воды, глядят на него круглые немигающие глаза рыбы. В недоумении он разлепляет веки и опять видит ясные, чёткие звёзды. Однако скоро они расплываются снова, и снова на их месте появляются то костры, то огромные глаза рыбы.
Тёплый розовый свет касается Серёжкиных век. Он пробует открыть глаза — и сейчас же сквозь ресницы врывается слепящий поток света. Где он?! В одно мгновение в голове проносятся закатное небо, фигура отца, костёр, звёзды… И необъяснимый восторг врывается в него вместе с солнцем. Он ночевал на берегу реки!
Он пытается встать, но не тут-то было: целый ворох вещей навален на него сверху. Вдруг, одним махом сбросив с себя одеяла и куртки, он вскакивает в страшном испуге. Отца рядом нет! Отец, несомненно, давно удит, а он, Серёжка, проспал утренний клёв! Хотя, пожалуй, он больше разыгрывает испуг. Ведь раз отца нет, значит, клёв ещё не кончился.
На тусклой от росы траве лежит удочка. Она мокрая и холодная на ощупь. Рядом — консервная банка с червями, заботливо оставленная ему отцом. От нетерпения Серёжка путается в свитере, мотает головой, наконец высвободившись, бежит с удочкой к воде. Справа, за ближним семейством камышей, он успевает заметить плечи и голову отца и плавно изогнутую линию удилища. И снова непонятная буря радости обрушивается на него. Ему почему-то хочется громко захохотать или крикнуть что-нибудь отцу. Но он знает, что на рыбалке не полагается шуметь, и потому лишь подпрыгивает на бегу, да так высоко, что это почти похоже на полёт.
После того как непослушный червяк наконец нанизан на вопросительный знак крючка (по всем правилам, как учил отец), и наживка после третьей попытки заброшена на нужное расстояние от берега, и поплавок успокоился, после того как Серёжка истоптал песок у кромки воды — у него вдруг клюнуло! Впервые в жизни!
Сперва он даже не понял, что произошло: поплавок исчез… Лишь мелкие колечки разбегались на его месте по дремотной, чуть туманной поверхности воды. Он даже рассердился: что за шутки?! — недоуменно потянул и тотчас ощутил сопротивление! Что-то живое, сильное двигалось на том конце снасти. Оно так упорно тащило лесу к себе, что Серёжка одной ногой угодил в воду. Удочка изогнулась ещё сильнее и дёргалась, как живая. «Есть!» — огнём полыхнуло по Серёжкиным щекам. Сердце забилось так сильно, что, казалось, это от его ударов вздрагивает удочка. Стиснув удилище обеими руками, задыхаясь, Серёжка шарахнулся к берегу. На поверхности реки возник тёмный бугорок и пошёл зигзагами, затем погрузился снова. «Ушла?!» — вытаращив глаза, Серёжка изо всех сил рванул удочку. В воздухе блеснуло — и сейчас же удилище облегчённо отскочило назад, а добыча полетела самостоятельно, прямо над Серёжкиной головой и шлёпнулась на истоптанную им кромку берега. В каком-то странном оцепенении он стоял и смотрел, как рыба с каждым прыжком приближается к воде. Но внезапно, точно пробудившись, кинулся вперёд, споткнулся обо что-то, рухнул на мокрый песок и вытянутой рукой успел схватить готовую улизнуть, облепленную песком рыбёху.
Над ним что-то говорил, смеясь, неизвестно когда подошедший отец. Но до Серёжки не доходил смысл его слов. В руках его трепетала рыба, перед глазами, искрясь и позванивая, набегали на — мелкие волны, а у него самого было чувство, будто такие же щекочущие волны пробегают по всему его телу и отзываются восторгом в каждой клеточке…
«Грамотный и вдумчивый читатель, безусловно, оценит блестящий по мастерству и бесстрашный по психологическому анализу рассказ „Танечка“, написанный в самых лучших традициях русского реализма. Этот рассказ невольно напоминает страшный и печальный рассказ замечательного русского писателя Виктора Астафьева „Любочка“. Но не сюжетом… Разумеется, в обоих рассказах заметно сходство: в том и другом случае – изнасилование героини. Но какая разница в развитии фабулы! И ежели в рассказе В. Астафьева работает динамика, „экшен“, результат, то рассказ А.
Проводив жену в командировку, Жорж готов к «самым несусветным оргиям» и с этой целью приводит домой двух абсолютно раскрепощенных девиц. И они устраивают ему такую оргию!..Эту озорную историю невозможно читать и слушать без смеха, но при этом она еще и насквозь эротична!Книга адресована искушенному читателю, ценителю тонкой, психологической эротики.
Классический, казалось бы, вариант: жена уехала в отпуск, а затосковавший без женщин муж пригласил в гости подрабатывающую проституцией студентку. Однако просто секса Артёму мало, и он убеждает смуглую красотку «сыграть в любовь», притвориться, будто они не случайные партнеры на час, а настоящие любовники – пылкие и романтичные. «Сделай милость… скажи, что любишь меня, – просит он. – Скажи: Артёмчик, люблю тебя». А вот сможет ли он упросить жену сказать ему эти же слова?…Книга адресована искушенному читателю, ценителю тонкой, психологической эротики.
Что бывает, если человек после долгих лет встречает свою первую любовь, которую когда-то обожествлял, но которая теперь вызывает вполне земные желания? И к чему приведут их странные эротические игры, в которых тайно, оказывается, участвует еще и третье лицо?Книга адресована искушенному читателю, ценителю тонкой, психологической эротики.
В этой повести петербургского писателя Андрея Неклюдова с предельной откровенностью описываются интимные стороны человеческой жизни, эротические сновидения, фантазии, переплетающиеся с явью. Автором выведен образ современного Дон-Жуана, одержимого не столько коллекционированием любовных связей, сколько страстным (и в конце концов губительным для него) стремлением отыскать в женщине самую сокровенную, самую пронзительную струну ее загадочного естества, стремлением найти предел наслаждения. В повести имеется все, чтобы взбудоражить, увлечь, а возможно, и возмутить читателя. «Андрей Неклюдов пишет предельно откровенно, без малейшего стеснения, обнажая и с научной дотошностью препарируя самые сокровенные, порою стыдные пружины наших желаний.
Перед вами необычная – не только интересная, но и весьма познавательная – книга петербургского писателя Андрея Неклюдова, геолога по образованию, кандидата геолого-минералогических наук. Герой книги, старшеклассник Дима Ручейков, отправляется в настоящую геологическую экспедицию в Сибирь. Нетрудно догадаться, что его ждут непростые испытания и удивительные приключения. Но вместе с тем он узнает много интересного – о строении и рельефе Земли, о происхождении гор и впадин, о вулканизме и образовании руд, о вечной мерзлоте.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лариса Румарчук — поэт и прозаик, журналист и автор песен, руководитель литературного клуба и член приемной комиссии Союза писателей. Истории из этой книжки описывают далекое от нас детство военного времени: вначале в эвакуации, в Башкирии, потом в Подмосковье. Они рассказывают о жизни, которая мало знакома нынешним школьникам, и тем особенно интересны. Свободная манера повествования, внимание к детали, доверительная интонация — все делает эту книгу не только уникальным свидетельством времени, но и художественно совершенным произведением.
О соперничестве ребят с Первомайской улицы и Слободкой за Титов пруд.
Повесть «Федоскины каникулы» рассказывает о белорусской деревне, о труде лесовода, о подростках, приобщающихся к работе взрослых.
Рассказы о нелегкой жизни детей в годы Великой Отечественной войны, об их помощи нашим воинам.Содержание:«Однофамильцы»«Вовка с ничейной полосы»«Федька хочет быть летчиком»«Фабричная труба».
Вячеслав Пьецух (1946), историк по образованию, в затейливых лабиринтах российского прошлого чувствует себя, как в собственной квартире. Но не всегда в доме, как бы мы его не обжили, нам дано угадать замысел зодчего. Так и в былых временах, как в них ни вглядывайся, загадки русского человека все равно остаются нерешенными. И вечно получается, что за какой путь к прогрессу ни возьмись, он все равно окажется особым, и опять нам предназначено преподать урок всем народам, кроме самих себя. Видимо, дело здесь в особенностях нашего национального характера — его-то и исследует писатель.
Ведущий мотив романа, действие которого отнесено к середине XXI века, — пагубность для судьбы конкретной личности и общества в целом запредельного торжества пиартехнологий, развенчивание «грязных» приемов работы публичных политиков и их имиджмейкеров. Автор исследует душевную болезнь «реформаторства» как одно из проявлений фундаментальных пороков современной цивилизации, когда неверные решения одного (или нескольких) людей делают несчастными, отнимают смысл существования у целых стран и народов. Роман «Реформатор» привлекает обилием новой, чрезвычайно любопытной и в основе своей не доступной для массовой аудитории информации, выбором нетрадиционных художественных средств и необычной стилистикой.
У Олега было всё, о чём может мечтать семнадцатилетний парень: признание сверстников, друзья, первая красавица класса – его девушка… и, конечно, футбол, где ему прочили блестящее будущее. Но внезапно случай полностью меняет его жизнь, а заодно помогает осознать цену настоящей дружбы и любви.Для старшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.