Звезда флибустьера - [13]

— Вам лучше, — заметила она, чувствуя, как замирает сердце… — Я принесла вам поесть.

— Я вижу, — ответил он серьезно и в то же время как будто посмеиваясь над ней. У него были зеленые глаза, и выражение их было ей непонятно. Похоже, несмотря на его тяжелые раны, в них промелькнула смешинка.

— А где Мальком?

— Думаю, он отправился попить чайку с одной привлекательной женщиной.

— С Бетси?

— Она рыжая?

Аннетта, чувствуя внезапную неловкость, кивнула.

Он сделал движение, и судорога боли пробежала по лицу. Тело замерло, озорной огонек в глазах погас, они стали непроглядно зелеными, как вода в пруду.

— Вам помочь? — спросила она, посмотрев на стол, где лежал опиум.

— Нет, так, минутный спазм.

— Но, может быть, немного опиума…

— Нэй, я принял уже достаточно, миссис Кэри.

— Вы родом из Шотландии?

— Эй, но несколько последних лет я странствовал повсюду.

Вот, значит, почему его акцент не так отчетлив, как у других шотландских солдат.

— Как это, наверное, замечательно — странствовать, — сказала она с оттенком грусти.

Аннетта мечтала побывать в Англии и Европе. Она часто жалела, что не родилась мужчиной, что не обладает возможностью путешествовать, творить добро, бороться с несправедливостью. Вместо этого ей приходится ожесточенно сражаться за право помогать тем, кто отстаивает ее интересы.

— Не всегда, — ответил раненый, и его взгляд как будто затуманился.

— Доктор Марш не сказал, как вас зовут.

— Джон. Джон Ганн. А как зовут вас?

Она вдруг вспыхнула, почувствовав на себе его изучающий взгляд. Она знала, что выглядит сейчас непривлекательной, даже неаккуратной. Из пучка волос, которые она закрутила на затылке, выбилось несколько прядей.

— Аннетта.

Он взглянул на ее пальцы.

— Мисс Аннетта Кэри?

Лицо у нее пылало. Ей-богу, непонятно почему. Она и прежде беседовала с пациентами. И, разумеется, всегда была сдержанна. Она всегда чувствовала себя свободнее в обществе книг и животных. Ей вдруг показалось, что с этим человеком она должна быть особенно осторожной. От него исходило властное притяжение, хотя на губах играла озорная усмешка. В его любезной манере держаться было нечто мальчишеское и непосредственное, и, вместе с тем, она производила впечатление скорее напускной, нежели врожденной.

— Вы мисс, не так ли?

— Да, — ответила Аннетта с некоторым вызовом.

Ей уже исполнилось двадцать три года, и хотя немало молодых женщин в этом возрасте еще незамужем, большинство из них имеет вполне определенные брачные перспективы. У Аннетты таких перспектив не было, хотя поклонники имелись, и среди них — несколько английских офицеров. Но она считала, что они тянутся к ней просто от одиночества, а вовсе не из мужского интереса. Она всем отказывала. Ей не нравилось флиртовать с ними, а кроме того, она знала, что у нее недостаточно хорошие манеры и нет приданого и поэтому нет оснований рассчитывать на удачный брак. Кроме того, ей никогда не нравилась зависимость женщины от мужчины. И союз без любви она тоже не могла себе представить.

Приходилось также принимать в расчет здоровье отца. Оставить его она не могла, а кому, кроме нее, нужен человек, потерявший дар речи, без гроша за душой и, возможно, навсегда утративший умственные способности.

Джон Ганн снова пошевелился и на этот раз слегка поморщился.

— Вам нужно подкрепиться. Я принесла бульон. Пожалуйста, позвольте мне вам помочь, — предложила Аннетта.

— Нэй, — ответил он. — Но я вам благодарен.

Улыбка у него была ослепительная. У Аннетты даже голова немного закружилась. Эта улыбка, казалось, согрела комнату и сразу проникла в душу Аннетты. Ей тоже захотелось улыбнуться в ответ, а она уже очень давно не испытывала подобного желания.

— Ну тогда я вас оставляю наедине с бульоном, — сказала она и понадеялась, что ее ответ не прозвучал так сухо и отрывисто, как ей самой показалось.

— Благодарю вас, мисс Аннетта, — сказал раненый, и ей почудилось, что во взгляде его снова мелькнул смешливый огонек.

Она попятилась назад, нащупала пальцами ручку двери и открыла ее. Выйдя в коридор, она на мгновение прислонилась к стене и перевела дыхание.

Что это случилось с такой практичной, уравновешенной серьезной женщиной, каковой она себя считала?

Аннетта снова посмотрела, на дверь.

Что это за человек? Кто он?

И почему она так странно чувствует себя в его присутствии?

4.

Джон Патрик смотрел, как женщина уходит. Дверь закрылась. Улыбка на его губах сразу же увяла. Как плохо, что она за англичан и он должен постоянно следить за тем, что говорит. Ему постоянно твердят об этом Мальком, которому он не совсем доверяет, и Айви, который сам не верит ничему и никому, включая доктора Ноэля Марша.

Надо признать, Аннетта выглядит куда милее, чем оба его стража, и ее краткое присутствие показалось ему внезапным лучом солнца.

Она впервые вошла в комнату, когда его на несколько минут оставили в одиночестве. Он улыбнулся при мысли, как ужаснется Мальком, узнав, что во время его недолгой отлучки раненому нанесла визит молодая хозяйка дома. Джон Патрик не мог также не заметить, что Мальком столь же склонен опекать Ноэля, как Айви — его самого, а это не способствовало установлению дружеских отношений между ними. К тому же оба — и Мальком, и Айви — положили глаз на рыжую служанку. И Джона Патрика забавляло их соперничество.