Зверская ферма - 2 - [5]

Животновод Борька поначалу не обращал никакого внимания на перебранку гусей с котом Хасаном и мирно пил свой виски. Потом, раздраженный постоянным шумом, он прогнал гуся Гай-Гара и назначил на его место кабана Шварценморда, с которым кот Хасан обещал жить в мире. Но кот Хасан не сдержал обещания и по-прежнему шумел каждый день, настраивая Живсовет против Борьки. В конце концов, это так надоело животноводу Борьке, что он велел псам разогнать Главный Животный Совет, а заодно и остальные Живсоветы. В процессе разгона псы покусали несколько сот овец - приверженцев кота Хасана или просто любопытных, а заодно также пару особо надоедливых гусей - верных сторонников свиновода Борьки (будто бы по ошибке).

Кота Хасана и бесхвостого пса Решку, которые подняли страшный шум, животновод Борька объявил свиньями и закоренелыми врагами человечности. Только пьяное добродушие Борьки спасло черного Хасана и бесхвостого Решку от самого худшего. Но некоторое время их в назидание все-таки подержали в холодном подвале.

Чтобы навести страх на недовольных, начальник большого гумна бывший кабан Лужок велел псам выгнать из гумна и его окрестностей всех черных котов. Псы по обыкновению перестарались: перекусали и разогнали не только черных котов, но заодно также черных уток, петухов и грачей. Но зато порядок и тишина были восстановлены. Животные с удивлением обратили внимание на то, что в разгоне Живсоветов и наведении порядка на большом гумне вместе с псами и гусаками участвовали какие-то крупные крысы, каких раньше никто нигде не видывал. Кабан Лужок и волкодав Коржик разъясняли для любопытных, что это крысы-мутанты, освоившие прямохождение и вставшие на путь очеловечивания.

Петух Шах написал для животновода Борьки новые законы. По законам петуха Шаха бывший кабан Борька объявлялся просвещенным скотоводом, а Животные Советы были отменены. Кабаны четвероногие слегка похрюкали по этому поводу в своих свинарниках, но волкодав Коржик на них разок гавкнул и они смолкли. Вместо Живсоветов были созданы Шиповники. Единственной обязанностью избранных в Шиповники животных было развивать прямохождение, а единственным правом - право шипеть.

К удивлению и сожалению петуха Шаха и гуся Гургулиса, настоящих гусей и кабанов прямоходящих в Главный Шиповник Фермы было избрано очень мало. К тому же гуси сразу же поделились на "гусей-оптимистов" (их возглавили гуси Гай-Гар и Га-Гайс) и "гусей-пессимистов" (избравших своим вождем особо ворчливого гуся Григория). Гуси-оптимисты громко гоготали, что "скотовод Борька всегда прав", а гуси-пессимисты шипели, что "скотовод Борька - пьяная свинья".

Но больше всех мест в Главном Шиповнике получила партия "гуси-гуманисты". На самом деле это были какие-то странные мелкие свиньи и отчасти даже псы, которые любили ходить на голове и выдавали себя почему-то за гусей. Вождем этой фракции было двуногое существо по кличке Жмурик. Во времена кабана Брешки он, как говорят, ходил на четвереньках и прикидывался поросенком, при кабане Мишке выглядел совершенно как утка и примазывался к гусям. Теперь же он возглавил худопородных поросят и собачек и говорил, что самый скорый путь в человечество - это избрать его скотоводом и авторитетным гуманизатором. На вопрос о том, кто же он сам и откуда взялся, гусь-гуманист Жмурик отвечал, что он прямой потомок старого друга Наполеона адвоката Вимпера от его брака с овцой местной породы.

Кроме сторонников гуся-гуманиста Жмурика животные понавыбирали в Шиповник большое количество неуклюжих свиней из восстановленной партии "кабанов четвероногих". Самым главным в партии "кабанов четвероногих" стал бородавчатый кабан Зюка.

Большинство кабанов четвероногих совсем не умели ходить на задних ножках и, нарушая все приличия, даже с трибуны шипели, стоя на четвереньках. Кленовые листики они осудили с самого начала и не носили их, утверждая, что "звери должны блюсти свою наготу". Кабаны четвероногие добыли где-то полный первоначальный текст Семи Заповедей и носились с ними как с писаной торбой. Некоторые из кабанов четвероногих, правда, говорили, что одна или две заповеди все-таки устарели и их следует отменить. "Например, можно отменить заповедь "Зверь да не пьет", - говорили они и призывно заглядывали в глаза просвещенного скотовода Борьки.

Гуси-гуманисты и кабаны четвероногие часто шипели друг на друга, но завидев гуся Гай-Гара или гуся Га-Гайса, объединялись и начинали хрюкать на них, а то и гавкать.

В Шиповник было избрано также два десятка кабанов двуногих, дюжина овец, пяток мелких псов-реставраторов, несколько кур и уток, пара кошек и с десяток двуногих крыс. Интересно, что крысы не стали создавать собственную фракцию, а распределились между ранее созданными. Во фракции гусей-гуманистов крысы гоготали и ходили на голове, во фракции кабанов четвероногих резво бегали на четырех лапах, а в компании гусей-оптимистов чинно вышагивали на хвосте и говорили умные слова про успехи очеловечивания.

Кроме того, в Шиповник попало изрядное количество толстых породистых свиней, составивших фракцию кабанов-прагматиков. Дома они предпочитали ходить на четырех ногах, но в Шиповнике и других общественных местах передвигались на двух. Они говорили, что в целом поддерживают программу очеловечивания животновода Борьки, но с гусями-оптимистами не смешивались. Признанным вождем кабанов-прагматиков стал смотритель трубы кабан Шварценморд, хотя некоторые из них выказывали также особую любовь и уважение к бывшему кабану Лужку. И Шварценморд, и Лужок по возрасту и застарелым привычкам были мало способны к прямохождению и открыто заявляли, что главное - это огороды возделывать по-человечески, а прямохождение - дело пустое. "Может статься, что и само Человечество, посмотрев на успехи нашей фермы, захочет встать на четвереньки", - говорили они.