Зверинец Джемрака - [20]

Так же и с прошлым. Где-то вдали трепещут белые крылышки, и ничего не известно. Посмотришь ближе — начинают проступать детали: снасти больших кораблей, опутавшие почерневшее небо; в воображении четко проступают крыши домов; и вдруг — резкая боль, совсем близко. Ночь нынче выдалась теплая: весна на излете. Резьба на кусочке слоновой кости на ощупь напоминает узор из перышек, выгравированный на старой подзорной трубе, что была у меня в детстве, и я вспоминаю давнюю ночь: волшебный день закончился, сердце мягко постукивает, я иду домой и плачу, не понимая почему, устремляя всевидящий взгляд поверх крыш, думая об Ишбель. Она сейчас, наверное, на сцене, широко улыбается, ловит монетки маленькими, обкусанными до крови пальцами, поет «Коричневую кружку», «Я с мальчиком слепым играл…» и «Сердце, что умеет сострадать…», а пьяные матросы плачут и смеются.

Часть вторая

4

Вот и кончилось детство Джаффи. Недолго оно продлилось. Кем был тот маленький мальчик? Мотыльком, которого накрыло и унесло гигантской волной. Тигр съел его, и лишь голова осталась лежать на мостовой. Пусть она и расскажет. Пусть покатится по старой Рэтклифф-хайвей, точно голодный призрак, и поделится своей историей с каждым, кто захочет послушать. Я знаю, почему матросы так красиво поют, проплывая в лодках по реке, и почему мои неокрепшие чувства заставляли меня плакать, когда я лежал в своей люльке над водой в Бермондси. Я узнал это, когда мне исполнилось пятнадцать.

Тим стал важной персоной. Когда Балтер женился и переехал, Джемрак заявил, что Тим слишком умен, чтобы трудиться во дворе, и слишком часто отвлекается, чтобы работать с животными, так что мы с Коббом получили нового напарника, и теперь всю самую грязную работу выполнял новый мальчик, а Тим стал работать в конторе и получать больше денег. Он носил воротничок, который мать крахмалила ему накануне вечером. К этому времени мы уже изрядно сблизились. Свинтусом Тим быть не перестал, но таких, как он, всегда прощают. Бывают такие люди. Как-то раз я не разговаривал с ним целых три недели, и он не выдержал, подошел ко мне, весь такой прямой и благородный, и обратился как мужчина: сказал, что лучшего друга, чем я, у него никогда не было, что я настоящий товарищ, что жизнь — штука короткая. И что я мог ответить?

В тот день, когда мы впервые услышали о драконе, Тим стоял вместе с нами во дворе, переминаясь с ноги на ногу от холода. Человек мистера Фледжа и Дэн Раймер все утро просидели в конторе, беседуя о чем-то очень важном. Тима они выставили за дверь, чтобы не услышал лишнего.

— Что-то они там затевают, — повторял он важно, делая вид, будто ему известно больше, чем на самом деле. На лоб ему выбивались завитые локоны, глаза сияли, изо рта шел пар. Как только человек Фледжа вышел, Тима позвали внутрь, и спустя десять минут он снова выскочил во двор:

— Я пойду в море! С Дэном! Мы поймаем дракона и разбогатеем!

— Драконов не бывает, — возразил Кобб.

Но Тим уже взахлеб рассказывал, что Дэн знаком с человеком, который знавал другого человека, который видел дракона, когда тот выходил из леса на острове к востоку от Яванского моря. А мистер Фледж, который вечно хотел заполучить то, чего ни у кого нет, решил стать первым обладателем дракона во всем цивилизованном мире. Корабль должен был выйти в море через три Недели, и Тим собирался отправиться на нем в качестве правой руки великого охотника, идти на восток и еще дальше, вокруг света.

— Совсем парень с катушек съехал, — констатировал Кобб, постучав пальцем себе по лбу, — и больше ничего.

Я представил себе чудище с крыльями как у цапли и пламя, вылетающее у него из пасти. Этот зверь должен был сражаться с героями, сидеть на куче сокровищ или поедать красавиц. В его гигантские круглые ноздри можно было залезть, как в канализационные туннели в Бермондси.

Но ведь это я лучше всех управлялся с животными — об этом все знали. Почему не взяли меня?

— Боюсь, ты с ним не справишься, — сказал я Тиму, — особенно из-за пламени.

— Какого пламени?

— Они же изрыгают пламя.

— Ну ты и дурень! Такое только в сказках бывает. Не веришь? Идем. — Он был в крайнем возбуждении и прямо-таки светился От удовольствия. Притащив Меня в контору, где Дэн Раймер с Мистером Джемраком потягивали бренди в густых клубах дыма, Тим спросил: — Это ведь правда? Расскажите ему.

Сам он сел за свой стол и принял почти горизонтальное положение, вытянув длинные ноги и сцепив пальцы в замок на затылке.

— Правда, — ответил Джемрак. — По счастью, денег у мистера Фледжа больше, чем разума. — И они с Дэном рассмеялись.

— Дракон?

— В каком-то смысле, — Дэн принялся рисовать на клочке бумаги, — если он существует. Местные, естественно, верят, что существует. Они называют его Ора.[6] Слухи ходят давно. Как-то на острове Сумба я беседовал с человеком — его деда слопал дракон. Еще был один китобой-островитянин. Байку мне рассказал. Много таких баек. — Дэн показал мне свой рисунок. Животное было похоже на крокодила с длинными ногами.

— Какой же это дракон, если у него крыльев нет? — возразил я. — Ненастоящий.

Дэн пожал плечами.

— Уходим на три года! — восторженно сообщил Тим.