Звери скального храма - [44]

Основной его вес приходился на две достаточно массивные, но, судя по той легкости, с которой они несли эту тушу, сильные ноги, оканчивающиеся внизу, как и передние лапы, когтями-крючками.

Живот не был большим и объемным, а производил впечатление даже некоторой поджарости.

Спина, слегка прогнутая в холке, затем круто выгибалась дугой. Плавно опускаясь вниз, она заканчивалась длинным, несколько приплюснутым с боков, хвостом.

Всю длину выгнутой вверх спины украшал невысокий, но, скорее всего, опасный гребень, состоящий из серии костяных заостренных к верху пластин, соединенных между собой кожаными перепонками.

Продолжая разглядывать это так внезапно возникшее перед ним ископаемое чудо, Стефан как-то совсем забыл об опасности.

Когда же чудовище, повернув свою голову влево и обнаружив стоящее перед ним живое существо, издавая низкие клокочущие звуки (вероятно, означающие рычание), начало открывать пасть, обнажив целый арсенал различных по величине зубов, Стефан понял: самое время прятаться в тень.

Однако шок его был столь силен, что в первый момент он просто остолбенел, будучи неспособным ни к какому мыслительному процессу.

Дракон (а это, без сомнения, был именно он), обдавая жарким и зловонным дыханием намеченную жертву, уже сделал гигантский шаг по направлению к ней.

Только тут Стефана вывело из состояния прострации его собственное движение, которое он инстинктивно сделал навстречу опасности. Агрессор нес в самом себе и способ защиты.

— Тень, — уже определенная, сформировавшаяся мысль активизировала его действие.

И правда, громадная туша, горой надвигающаяся на человека, отбрасывала в сторону черную, имитирующую движения хозяина, тень.

Совершив немыслимый прыжок прямо в эту черную массу, Стефан почувствовал, что буквально погружается в нее, как в воду.

Все произошло так, как он и рассчитывал. Зверь, потеряв жертву из поля своего зрения, грозно рыча, стал вертеть головой во все стороны, яростно размахивая при этом передними лапами, как будто желая разорвать в клочья исчезнувшего врага.

Стефану оставалось только внимательно следить за перемещениями гиганта, чтобы, находясь в тени, в то же время не быть раздавленным его крюкообразными колоннами.

Зверь, ткнувшись несколько раз во все стороны и, очевидно, поняв бесполезность дальнейших поисков, а возможно и просто забыв первопричину своего беспокойства, вернулся на тропу, чтобы продолжить движение к водопою.

Не желая быть обнаруженным, Стефан был вынужден следовать рядом, скрываясь в его тени.

Через некоторое время он обратил внимание на то, что его шаги все больше и больше (подчиняясь теневым колебаниям) становятся похожими на походку дракона.

Тень стала как будто прилипать или налипать на Стефана, меняя его природную форму, при этом придавая все большее сходство с драконом.

Еще несколько штрихов, и можно было со стороны увидеть умильную картину. Большой и грозный дракон, спеша на водопой, ведет рядом с собой маленького дракончика.

Удивлению Стефана не было границ, когда покачивающаяся рядом с ним глыба, на ходу повернув к нему голову (и, как показалось Стефану, улыбнувшись!..), ласково лизнула его своим шершавым языком.

— Вот оно, сбылось! Я победил этого монстра, практически не прилагая никаких усилий.

У дракона, видимо, совершенно отсутствовало чувство времени, иначе никак нельзя было объяснить тот факт, что вновь появившийся возле него детеныш его не удивил.

Судя по всему, своим появлением он просто оживил в памяти недавно жившее рядом с ним потомство.

Следуя инстинкту, дракониха (а это была именно она) принялась учить так неожиданно возникшее из ее собственной тени чадо премудростям выживания.

Первое, что усвоил Стефан из "мамашиного" урока, было состояние постоянной демонстрации силы и мощи. Он и маманя просто проламывали встречающиеся на их пути преграды.

Если препятствие было достаточно мощным, дракониха, легко возбуждаясь, приводила себя в состояние неистовой ярости, нанося громоподобные удары поворотом своего хвоста.

Но затем, когда преграда была сметена, она очень быстро возвращалась в состояние спокойствия и равновесия.

Когда же возникало на их пути что-то непреодолимое, мамаша просто обходила эту преграду совершенно равнодушно, никак на нее не реагируя.

Подойдя уже достаточно близко к реке, они начали спуск непосредственно к водопою.

Вначале он был достаточно полог, но затем тропа, становясь все более и более каменистой, на этом участке спуска оказалась настолько крутой, что создавала определенную угрозу.

Дракониха, прекрасно понимая (а, может быть, инстинктивно чувствуя) опасность инерции, которую может развить столь большая масса ее тела, просто села на задние лапы, немного прижала вниз голову и…

Поехала, используя мощный хвост не только как тормозящее средство, наподобие якоря, но и как руль, которым она направляла свое движение, не позволяя себе слететь с тропинки.

Особое внимание было уделено самой нижней и крутой ее части, на очень опасном повороте огибающим весьма большой камень с острыми краями.

Невзирая на все эти трудности, маманя, легко преодолев их и повернувшись к своему потомству, приглашала его следовать за ней, смешно махая головой и призывно трубя.