Звери скального храма - [4]

— Да нет, — ответил я, — все нормально. Тех парней я больше не видел, — и искренне поблагодарил его за помощь, так как неизвестно, чем мог бы окончиться тот визит: я чувствовал, что те парни приходили неспроста.

— Меня зовут Стефан, — представился мужчина.

Я назвал свое имя — так мы познакомились.

— Может, зайдем, где-нибудь посидим, выпьем кофейку? — предложил он.

Но я был утомлен, так как отработал две смены подряд, заменяя заболевшего напарника, и хотелось просто домой.

— Нет проблем, — понял мое состояние собеседник, — ты где живешь? — спросил он меня и тут же добавил, — у меня квартира в Черёмушках.

Я сказал, что живу там же. Оказалось, что мы, по городским меркам, соседи.

— Тогда давай пешком, — предложил он, — продышимся, — он вопросительно посмотрел на меня.

— Согласен, — у меня вновь проснулся профессиональный интерес к этому человеку.

Какое-то время мы шли молча. Видимо, каждый настраивался на общение с малознакомым человеком. И хотя я готовился сказать что-то особенное, умное, раскрыв рот, спросил то, что меня больше всего интересовало.

— Как получилось, что те парни вдруг забыли про вас и стали драться между собой? Даже потом, когда милиция составляла протокол, ни ими, ни барменом о вас не было сказано ни единого слова, словно вас там и не было.

— Видишь ли, меня действительно там не было.

— Как не было? — перебил я. — Что же, а вернее кто же там был? И за что же вы меня благодарили?

— Я благодарил тебя за то, что ты избавил меня от милицейской волокиты.

— Понятно — значит, вы все же там были!

— Ну да, был — для тебя. А для них — не был.

— Это шутка или я чего-то не понимаю? — растерянно произнес я.

— Вот именно — не понимаешь. А объяснить более подробно я тебе пока не могу. Может быть, когда-нибудь после.

Я как-то сразу согласился с ним, но тут же задал новый вопрос:

— А прием?

— Что прием? — переспросил Стефан.

— Ну как же?! Те приемы, которыми вы так ловко отделали тех парней! Я ведь видел, что это были не случайные движения.

— Вот тут ты прав — это действительно не случайные движения. Хотя, по моему мнению, случайностей вообще не бывает. Все это результат личного жизненного опыта.

— Значит, это приемы какого-то стиля? — не унимался я.

За свои двадцать семь лет жизни я уже успел позаниматься и спортивной гимнастикой, и вольной борьбой, и боксом, и модным в то время каратэ, так что кое-что понимал в боевых искусствах.

И хотя сам не добился значительных результатов, однако мог довольно точно определить уровень демонстрируемого мастерства и качество применяемых приемов. Тут же было нечто особенное, не вписывающееся в обычные критерии. Интуиция, словно понимая ситуацию, нашептывала: "Это то, то самое, спроси"…

— А что это за стиль? — спросил я, — уж больно необычны движения.

— Да, — задумчиво проговорил Стефан, — это действительно весьма необычный стиль… — Видишь ли, я сам по профессии военный летчик, участвовал в боевых операциях во Вьетнаме. Вот там-то и произошла встреча с одним человеком… Вернее, с целой семьей, которая спасла меня от смерти и дала определенные знания, в числе которых и владение этим семейным стилем.

— А в чем его особенности и как он называется? — не унимался я, решив раз и навсегда получить для себя ответы на все интересующие меня вопросы.

— Что я могу тебе сказать? Дело в том, что вьетнамское произношение этого вида борьбы очень сложно для русскоговорящих. Даже сказав "борьбы", я уже допустил неточность, так как это понятие мы толкуем лишь как единоборство. А на Востоке оно трактуется шире и глубже, являясь искусством жизни или кунфу. Та семья, о которой я говорил, культивирует данную жизненную позицию в самой активной форме.

Я же, понимая всю сложность восприятия таких принципов европейской культурой, с согласия учителя, этот семейный стиль адаптировал, назвав "Встречным ветром". Только пойми правильно: это не тот ветер, который дует путнику в лицо; а тот энергетический поток, который проявляется в человеке встречным откликом на возникшее извне давление; то есть, по сути, является дующим этому давлению навстречу. И чем резче, мощнее внешняя атака, тем сильнее и жестче порывы встречного ветра. Ну что, понял?

— Не совсем. Однако это философия, — отмахнулся я, — а вот сами приемы? На какой стиль они похожи?

— Как же это объяснить… — задумался Стефан. — Согласно одной из легенд, несколько веков назад в Китае жила одна монахиня по имени Яим Винчунь, которая и разработала стиль кунфу, впоследствии названный в ее честь.

Стиль Вин Чунь (точный перевод которого весьма осложнён из-за различных диалектов) звучит и как "Воспевающая весна", и как "Цветущая весна", и как "Вечная весна" и даже как "Лёгкий ветерок"). Стиль оказался долгожителем и со временем преодолел границы Поднебесной. Впоследствии, в силу сложившихся обстоятельств, он, попав во Вьетнам, преобразился, обогатив собой семейный тайный стиль, с которым я и был ознакомлен и который вырос впоследствии во "Встречный ветер". Можно сказать, что "Встречный ветер" — это лик Яим Винчунь, обращенный к Западу.

— Но при чем тут Вин Чунь? — перебил я, — если Вы говорите о неком семейном вьетнамском стиле, — продолжал я, пытаясь во всём разобраться.