Звери дедушки Дурова. Книга II - [26]

Принадлежа к семейству ластоногих, как тюлени и моржи, морские львы водятся в глубине морской, на протяжении от Берингова моря до Арктического, и отличаются от моржей и тюленей тем, что имеют небольшое наружное ухо и, находясь на земле, поджимают под себя ластовидные задние конечности, ковыляя по земле; у них ясно выражена шея, которая у тюленя отсутствует, ласты с зачаточными когтями. Они имеют густую нежную подпушь, которая ценится очень высоко; их кожа идет для выделки непромокаемых сапог, курток и т. п.

Морские львы питаются исключительно рыбой, глотая ее целиком; жевательных зубов у них нет совсем, а есть острые редкие зубы, служащие защитой от нападения.

Во время размножения они собираются в огромные стада и остаются долгое время на суше; часто в течение двух месяцев они ничего не едят.

Северные морские львы, к которым принадлежали Лео, Пицци и Васька, скопляются в большом количестве около Аляски у Алеутских островов для рождения детей. Самки рождают детей с трехлетнего возраста.

В настоящее время морские львы находятся на пути к вымиранию, чему сильно способствует их массовое хищническое истребление японцами. По поводу такого истребления Россия имела серьезное столкновение с Японией.

Несколько экземпляров морских львов с трудом были привезены из Арктического моря в Гамбургский зоологический сад, и вокруг бассейна, где они плавали, ежедневно собиралась громадная толпа, приехавшая посмотреть редкое морское чудовище.

Ластоногими морские львы называются потому, что у них вместо ног — ласты.

Тюлени едва передвигаются на суше; они не так ловки и изящны, как морские львы, или сивучи, но все эти животные питаются одной только рыбой, которую глотают целиком. Если сивучам попадается крупная рыба, то они предварительно жмут ей голову, а затем проглатывают, не жуя, стараясь всегда глотать с головы для того, чтобы кости и плавники не могли им оцарапать пищевод.

Особенность этих животных — длина кишек — 36 аршин.[10] Тонкие длинные кишки и небольшое выходное отверстие не позволяют им проглатывать крупные непереваривающиеся предметы.

В зоологических садах при вскрытии находили у павших тюленей в кишках монеты и пуговицы, благодаря которым они и погибли. Погибают ластоногие также и от проглоченной мороженой рыбы, которая для них — яд.

Сивучи очень пугливы. Малейший шум, появившаяся на горизонте точка — и они скрываются глубоко в воду, но так как устройство легких у них таково, что без воздуха они не могут существовать то, опасаясь показаться на поверхности, животные высовывают из воды кончик носа, втягивают в легкие воздух и на несколько минут снова скрываются в воде. При таких условиях их поймать очень трудно.

У морских львов есть одна особенность: в известный период времени они выбирают излюбленное место на суше, большею частью на скалах, у моря, и громадными стадами, живописно располагаются на выступах и на открытом песчаном берегу. Днем они играют на солнце, а ночью спят, положив друг на друга головы и часто обнявшись ластами, как люди руками.

Ночью охотники, вооруженные дубинами, с вбитыми в них острыми гвоздями, тихо гуськом ползут обязательно против ветра, к тому месту, где расположилось на ночлег стадо морских хищников.

Охотники стараются ползти так, чтобы отрезать сивучам дорогу к отступлению через воду, потом сразу вскакивают на ноги и с шумом, с гамом, стреляя в воздух, бросаются на спящих животных.

Перепуганные сивучи спросонок, кидаются в разные стороны. Тех, которые успевают броситься в воду, поймать невозможно, но тех, которые удаляются от воды, охотники, догнав, бьют по голове палками или гонят дальше в глубь, по ровному месту, до намеченного селенья или огороженного загона.

Черепная кость у морских львов очень тонкая, и достаточно одного удара по голове, чтобы животное свалилось мертвым.

Охотники прибегают часто к разным ухищрениям для запугивания сивучей: к разноцветным тряпкам, к открывающимся и закрывающимся зонтикам и т. п.

Измученные, сухие, мало привычные к таким длительным передвижениям, животные попадают, в загон и убиваются.

IV

Лео становится дрессировщиком

Ваську я купил в петербургском зоологическом саду в конце 1909 года, когда у меня уже были Лео и Пицци. Он прожил в саду 7 лет без всякой дрессировки. Ухаживавший за ним татарин приучил его только брать рыбу из рук. Васька продолжал оставаться диким и угрюмым и не поддавался никакой дрессировке.

Едва я подходил к его помещению, он стремительно погружался в воду и высовывал из нее голову только тогда, когда голод заставлял его схватить плавающую по поверхности рыбу. Я думал, что в зоологическом саду его озлобили дурным обращением, и решил ждать, когда он ко мне привыкнет, а пока что поместил его в один бассейн с Лео.

Сначала они дрались, но потом помирились.

Едва я подходил к бассейну, Лео выскакивал на площадку, которая была устроена в бассейне, и приветствовал меня радостным криком. А Васька боязливо высовывал голову.

Стоило только мне бросить рыбу Лео, как Васька сердито оскаливал зубы.

Но время делало свое. Вот уже Васька, получив рыбу, стал несмело класть голову на площадку, в то время как все его тело еще оставалось в воде; а еще через несколько времени решался сидеть на площадке. Это было большим завоеванием, и я приступил к дрессировке.