Зверь. Слёзы Неба - [20]
— Но случались же прецеденты?
— Скорее они подтверждали правило. К тому же, если ребенка сразу не ввели в стаю, его ген вампира может и не пробудиться. Он так и будет вести жизнь обычного человека и не знать, что за сила в нем дремлет.
— И умрет?
— Да, как и все люди.
— А что должно случиться, чтобы человек обнаружил свою вампирскую сущность?
— Сила сама пробуждается, но вот только неясно, что именно способно ее пробудить.
— И нет никаких догадок?
— Предположений масса. От стрессов до гормональных колебаний. Но точно еще ничего не установлено.
— Вот как.
— Да, именно. Вампиры таят массу загадок, и нуклеарный феномен — самая большая из них. Вечная пара, полное единение душ, сплошная фантастика, честное слово.
— А что будет, если нуклеары захотят расстаться?
— Не знаю таких случаев. За всю историю летописи о вампирах подобное не происходило ни разу. Ну, в самом деле, как духовные сиамские близнецы могут захотеть разойтись?!
— Ну, бывало же, один нуклеар погибал, что тогда делал второй?
— Ничего. Он либо уходил вслед за парой, либо жил дальше, при желании обретая второго нуклеара.
— Второго?
— Угу. Но подобные происшествия все равно оказывают крайне болезненное влияние на их существование.
— Красиво… — Стас задумчиво уставился на вампиров за стеклом.
— Нравятся вампиры? Или конкретно наши голубки?
— Нет, нет, я об истории… Ну, а Каруман и Натан… они же всего-навсего следуют своим традициям.
— Хех, — усмехнулся полковник. — Они тоже в своем роде парадоксальная парочка.
— В смысле? — изумился Стас.
— До них вампиры-долгожители из разных родов никогда не объединялись, обычные вампиры да, но высшие — никогда.
— Эм?
— Объединение кровавой истории слишком большой риск для обоих. Нужно поступиться гордостью клана, своим самолюбием, чтобы отдать часть силы или стать ведомым. Почти невозможное условие для двух высших. А эти объединились.
— Значит, вампиры все-таки могут любить…
— Я бы на твоем месте остерегся подобных иллюзий, — полковник усмехнулся. — Они звери.
— Но господин Каруман не похож на безумного вампира.
— Не смотри на первое впечатление, он один из самых древних из ныне живущих упырей и один из самых сильных. Я не знаю, что у него в голове и почему он помогает нам, но не усыпляю своей бдительности в лучах его добродушия.
— Все же он на нашей стороне.
— Получается так. По крайней мере, ни разу не дал повода усомниться.
— Хм, и почему такой выдержанный аристократ, как Тремерс, выбрал себе в пары самого безудержного и не приостановленного вампира?
— Кто знает, — пожал плечами полковник. — Я же уже сказал, Каруман — один из древнейших, чья история тянется на многие тысячи лет, в его время были распространены мужские союзы. Тогда женщина воспринималась скорее как обслуживающий инструмент без души и разума. Возможно, в Карумане сказались воспитание и привычка. С этой точки зрения я могу объяснить их связь, но вот почему он выбрал конкретно Джулиани, мне неведомо. Что притягательного он мог увидеть в истории его крови…
— Сейчас он выглядит счастливым, — протянул Стас, наблюдая за Каруманом, гладящим руку своего возлюбленного.
Каруман поднял глаза и устремил обжигающий пустотой взгляд на людей в аппаратной.
Стас вздрогнул.
— Вы можете продолжить, — добродушно, но властно произнес Каруман так, что его голос был отчетливо слышен в изолированном помещении.
— Сергей Владимирович! — тихо пискнул Стас. — А разве у нас не звукоизоляция?
— Она самая.
— Но как тогда?
— Ты забыл, что он высший?! — хмыкнул полковник. И прокричал в рацию:
— Третья фаза!
Как только закрылась дверь за Каруманом, провода стянувшие руки спящего вампира окрасились багрянцем. Людская кровь тянулась к пустым венам.
Первое соприкосновение с руками вампира.
Ничего.
Водопад человеческого наследия продолжал поступать в жилы высшего существа, но реакции долго не было. Наконец, его пальцы едва заметно зашевелились. Потом наступил миг молчания, чтобы нарушиться ревом пробуждающегося монстра. Его буквально било и крутило на импровизированном ложе. Тело, сводимое судорогами, постепенно обретало жизнь.
Последними пробудились глаза, распахнувшись в отчаянной и безумной злобе.
Вампир снова закричал, вскакивая и протягивая руки к небу, словно хотел вырвать оттуда кусок. Но плечи быстро ослабели, и он бессильно откинулся обратно на покрывало и жадно задышал.
Натан Джулиани пробудился.
Глава 9
Тусклый обрывок воспоминаний Натана.
— Мама, они меня снова обзывали, — маленький черноволосый мальчик утирал слезы рукавом льняной рубахи.
— Малыш, — его белокурая мать, прячущая богатство волос в платке, наклонилась к ребенку, — они глупые.
— Почему? Почему они меня все не любят и бьют!
— Вовсе не все тебя не любят, многие к тебе хорошо относятся.
— Кто? — мальчик вопросительно уставился на мать.
— Ну…. — женщина растерялась, она искренне хотела помочь сыну, но не могла.
— Натан! Я так ждал, — Каруман снова вбежал в помещение и буквально схватил вампира в охапку, прижимая к себе.
— Банный лист пожаловал, — прохрипел Натан, чей голос после долгого сна еще не пришел в норму. — Что за говно вы мне вливали? Это не кровь, а помои.
Книга — тонкая и терпкая, как мелодия Востока, пронизанная струнами боли и откровенности. Страсть и любовь — для них нет места в политике государств, но правители тоже люди. Они нуждаются в нежности и понимании, быть может, даже больше простых людей. Но что делать, если любимый избранник — твой главный враг, а из-за любви рискуешь потерять не только честь правителя, но и сам трон? Любовь или корона? Недолгая нежность или век одиночества? Смерть или спасение? Жребий брошен.
Продолжение истории Касандера Милиотар. Его возвращение на родину в борьбе за причитающийся по праву трон. Одно дело ненавидеть издалека, строить планы и рисовать в голове картины страшной кровавой мести. Другое — снова посмотреть на обидчиков, заново пережить прошлое, и боль, и любовь, и радость, и разочарование. Когда раны вновь обнажены, а мстить, кажется, уже не имеет смысла, какой выбор сделать? Реванш? Или прощение страдающих людей? А кругом магия, загадочная всесильная и чарующая.
Кажется, давным-давно мне снился сон о том, как люди, следовавшие неизвестно куда и неизвестно по какому маршруту, совершенно нелепо были застигнуты непогодой на середине моря. Неопределенность же их судьбы заключалась в том, что убегая от очевидной обыденности, они попали еще в большую безвыходную ситуацию — шторм. Предупреждения: смерть персонажа. А в ушах играет Sad Al Kamio «Громоотвод».
«Я так долго отвыкал от тебя, Диего, от уверенности, что ты всегда меня защитишь и не оставишь в беде. Каких трудов мне это стоило!!! А теперь, когда я свободен от зависимости, ты опять заявляешься в мою жизнь со своей навязчивой заботой и хочешь вновь приучить к себе. Глупо! В одну реку не войти дважды, всем известный факт. Но по своему обыкновению ты не сдаешься, невзирая на очевидность и законы судьбы».
Fallout — Истории Севера (Земля Свободы) — это любительское произведение по вселенной Fallout, описывающее не каноничные события в северо-западной части США. Произведение не содержит Яой, Пони, Фури, или профессиональный слог. Присутствуют насилие и жестокость, нецензурная лексика.
В сборнике представлены рассказы самых разных направлений фантастики. Это и фэнтези, и мистика, и форестпанк, и научная фантастика, и альтернативная история. События происходят как в далёком, так и в близком прошлом, а также в будущем и в настоящем, в разных странах, на разных континентах и в разных мирах. Есть здесь и весёлые истории, и серьёзные, и грустные, а порой и просто хорор. Но всё, о чём рассказывает Сергей Булыга, – чистая правда. Хоть и фантастическая.
«…Зодчий приподнялся и посмотрел сквозь бойницу. Видимая часть Зокона утратила глубину и контрастность, затянувшись лёгкой белёсой дымкой. Откуда-то издалека, словно из-под земли, послышался слабый гул. Он медленно нарастал, постепенно и неотвратимо захватывая сознание, бесцеремонно внедряясь в каждую клеточку тела. Ощутимо росла вибрация. Зодчий продолжал всматриваться в клубы мутного тумана, пенными валами наползающего на «стартовую площадку». Скоро низкий гул превратился в грохот и начал ощутимо давить на голову, словно гигантская ладонь разбушевавшегося исполина.
Граница между миром живым и миром мёртвых. Лишь четыре крепости стражей охраняют её. Они сдерживают напор орд нежити, несмотря на то что за спиной давно уже нет единой Империи, которой они служили.Люди, эльфы, гномы и орки давно забыли о границах своего мира и с увлечением убивают друг друга. Смогут ли они объединиться перед угрозой громадной армии нежити, наступающей на границу? Или продолжат рвать глотки друг другу, несмотря ни на что? А может, среди них найдутся те, кто предпочтёт служить новым хозяевам?
Порубежье - суровый мир, здесь не место слабому и неумелому. Местные жители славны на весь Тарон крепостью духа и жестким характером. Как и всем людям - им не чуждо ничто человеческое: жажда славы и богатства, любовь и ненависть, зависть и подлость. Здесь можно встретить как честного человека, так и отъявленного мерзавца. Вот только рыцарей и праведников не встретишь - не прижились. Да и вряд ли приживутся. Может, климат для них неудачный, для организма вредный.Да и не про них этот роман.
Если удалось выбраться живым из логова врага, уберечь от смерти любимую и разделить радость победы с друзьями, это еще не значит, что Фортуна повернулась к тебе лицом. Андрей Фетров начинает это четко осознавать, когда вместо возвращения в привычную реальность оказывается в жестоком мире низкорослых воинов. Шансов попасть в лапы кровожадных хищников или получить дубиной по голове там гораздо больше, чем просто дожить до утра. Особенно после того, как он узнает, кто стоит за созданием незаживающих ран, с недавнего времени связывающих сразу три реальности.