Зверь - [4]

фастфуда в своей машине и не подмел пепел, что покрывал крыльцо. Это было последним

в списке его дел, который я не видела уже несколько недель.

Не то, чтобы мне было до этого какое-то дело.

Моя жизнь была только моей жизнью, и это было неизменно.

Отец ворвался через дверь с взрывной энергетикой, которую так любила остальная

троица. Они повскакивали со своих мест, чтобы столпиться вокруг него, обнимать и

нежиться в лучах его очарования и энергии, которые он излучал. Хотела бы я сделать то

же самое, но... я устала. Просто... устала. Я никак не могла собраться с силами, которые

требовались для того, чтобы встать и начать притворяться.

— Я не хотел скупить весь магазин, так что... — отец медлил, а девочки смотрели

широко распахнутыми глазами, как он копается в пакете из продуктового магазина. — Я

купил мороженое в батончиках. Как вам такое? Это то, что удовлетворит каждого?

Карла и Кристал побежали на кухню, их светлые волосы развивались за спинами.

Кристал была старше, ее волосы соломенного цвета с темными прядями, почти доставали

ей до пяток. Карла остановилась и нахмурилась, а затем тяжело вздохнула и встряхнула

блондинистой гривой.

6

— Не справедливо, — сказала она. — Ты всегда побеждаешь.

Я встретилась глазами со старшей из сестер и послала ей взгляд, говорящий: «Будь

умницей».

— Я не могу дотянуться до тарелок, — сказал Кристал. — Но если я подсажу тебя

немного, мы сможем сделать это вместе, договорились?

Как только они достали миски, а Карла побежала отнести их родителям, Кристал

взглянула на меня и ухмыльнулась. Я отвесила ей поклон и подняла вверх большие

пальцы. Последний раз, когда мы виделись, у нас состоялся долгий, личный разговор о

том, что Кристал должна помогать младшей сестре в некоторых делах, чтобы позволить

ей почувствовать, что она способна на большее.

Тяжело быть шестилеткой.

— А что ты принес Табби? Табби тоже нужно угощение! — настаивала Карла.

Мое уныние ни в коей мере не могло противостоять обожанию и заботе со стороны

моей младшей сестры. Я встала.

— Я в порядке, однако, спасибо.

— Я купил ей немного леденцов, — произнес отец. — Новый сорт. Вот, малышка,

лови.

Я поймала их на автомате, пока продолжала стоять на месте и тупо смотреть на него.

Он купил что-то и для меня тоже? Действительно?

— Они розовые, — закричали девчонки. — Розовые, розовые, розовые! Конфеты

принцессы! Можно, мы тоже будем их есть?

— Нет, извините, — ответила я. Ну, конечно. «Плохим парнем» должна стать я. —

Они для взрослых. Леденцы… кушать трудно! Вы можете подавиться, если засмеетесь,

пока у вас во рту будет конфетка или попытаетесь раскусить и сломаете об нее свои зубки.

С леденцами нужно быть очень осторожным.

— Не справедливо, — выдала Кристал. — Она даже ничего не просила. Почему ты

принес ей то, чем она не может поделиться?

Неожиданно на мою защиту встала Кэнди, пока я прятала конфеты в карман.

— Табби — твоя сестра, но она на десять лет старше, — сказала мачеха. — Пусть

Табита ест некоторые вещи, которые предназначены только для взрослых. Когда ты здесь,

она играет с тобой в игры по десять часов в день. Дай ей, черт возьми, передохнуть.

Я улыбнулась своей мачехе.

— Спасибо, — спокойно сказала я. На полном серьезе.

Она не смотрела на меня.

Не знаю, чем было вызвано внезапное сочувствие с ее стороны, но я боялась сказать

что-нибудь еще, что нарушило бы хрупкое перемирие.

Когда отец добрался до кухни, то остановился.

— Ты оставила посуду для меня? — крикнул он через плечо.

Я знала этот тон.

Дерьмо.

— Нет, сэр, — сказала я.

— Для Кэнди, что ли? Или для Карлы? — прокричал папаша.

Я покачала головой.

— Нет, сэр, — повторила я.

Я хотела посмотреть телевизор со своими сестрами. Разве это было чем-то, черт

возьми, ненормальным?

— Табита, иди за мной, — приказал он. — Мы должны поговорить об уважении. Я

достаточно уважаю тебя, чтобы поговорить об этом наедине.

Я посмотрела на своих сестер, подарив им лучезарную улыбку. Она не коснулась

моих глаз, но я подумала, что они еще слишком малы, чтобы понять это. По крайней мере,

я на это надеялась.

7

Ноги несли меня вслед за отцом вверх по лестнице, к огромному окну над парадной

дверью, из которого лился свет.

Как только мы вошли в мою спальню, язык его тела не изменился. Было бы легче,

если бы он хоть как-то подсказал мне, чего стоит ожидать, чтобы я не пропустила сигнал

об опасности. Отец выглядел расслабленным, а его глаза искрились от той же игривой

нотки, что присутствовала внизу. Холодность не увеличивалась на задворках его

хорошего настроения. Оно просто… было.

Он все еще выглядел как отец, который обожал своих маленьких дочек, но я знала,

что этот человек собирался причинить мне боль.

— Дай мне это дерьмо обратно, — приказал он.

Я протянула ему упаковку.

Напряженная как натянутая тетива, я была бы рада избавиться от него.

— Ты живешь на халяву, — произнес папаша. — Помой чертову посуду. Конец

дискуссии.

Я кивнула.

— Да, сэр.

Он не двинулся к выходу, так же как и я. Просто продолжал стоять и осматривать

меня. От пяток до кончиков волос.