Зовут его Валерка - [38]

Тётя Лена смеётся ещё громче и сквозь смех поправляет Валерку:

— Дездемона, глупыш, Дездемона…

Валерка горячо шепчет ей в самое ухо:

— А когда я вырасту… когда стану большим… Можно мне заместителем… к дяде Саше?

— Ох, ох! — смеётся тётя Лена. — Ну конечно, можно. Только до того времени ты сто раз передумаешь.

«ДАВАЙТЕ ВМЕСТЕ!»

В этом году весна пришла рано. В мае было жарко, как летом, и только почки на деревьях с зелёными глазками и едва проклюнувшаяся трава напоминали о весне. Улицы Ангарска давно очистились от снега, и тщательно прометённый и умытый асфальт дорог блестел на солнце, как речная гладь.

Совсем недавно снова прошагал Валерка в праздничной колонне демонстрантов с голубем мира в руках.

В тот день ярко светило солнце, но с утра было ещё прохладно.

Потом солнце начало пригревать всё жарче и жарче. Лопались почки на деревьях, из них робко выглядывали свёрнутые в трубочку нежные и липкие листки и, словно убедившись, что им не угрожает холод, сбрасывали с себя стесняющие зимние одёжки.

На всех городских газонах копошились люди, копали ямки для посадки деревьев, готовили клумбы под цветы.

Большие самосвалы развозили по городу чернозём и ссыпали его около заготовленных ямок.

Валерка слышал от дяди Саши, что, когда принималось городское обязательство бороться за звание города коммунистического труда, жители решили своими силами озеленить все улицы.

В домоуправлении Валеркиного квартала тоже было собрание. Тётя Лена взяла с собой Валерку, и он сам слышал, как жильцы охотно согласились выйти на воскресник по озеленению дворов и пообещали построить летнюю детскую площадку.

Валерка вначале думал, что площадку эту сколотят из досок, большую — большую, и по ней можно будет бегать. Но Натка ему потом объяснила, что это будет маленький городок внутри квартала с настоящей сценой, с пионерской линейкой, с беседками, качелями и разными играми. Она даже сказала, что её назначили пионервожатой на этой площадке, и Валерка был очень рад этому. Натка знает много сказок и всегда их рассказывает Валерке и его друзьям. Она никогда никого не обижает и во всём помогает ребятам.

Валерка часто ходит в гости к Натке и даже последнее время вместе с ней делает домашние уроки. Уж она-то наверное самая лучшая вожатая. Она давно уже комсомолка и нисколько не задаётся.

Вечером Валерка собрал ребят и таинственно сказал им:

— Давайте проведём собрание.

— Ну вот ещё, — как всегда презрительно, ответила Галька. — Какое это шобрание?

— Как — какое? — возмутился Валерка. — Надо же озеленять двор!

— А мы тут при чём?

— При том: домоуправ сказал, чтобы все работали, и дети тоже.

— Ты и копать-то шовшем не умеешь! — дразнила его Галька.

Ну и девчонка! Всё назло, всё назло. Хоть бы раз согласилась…

— Вовсе не обязательно копать. Тётя Лена сказала, что мы можем ухаживать за деревьями, поливать каждый день. И вообще надо следить, чтобы их никто не ломал. А если ты не хочешь, так и скажи, мы и без тебя обойдёмся.

— Шам ты не хочешь, я вовше так и не говорила.

— Да ну тебя, всегда ты споришь.

— Шам ты шпоришь! — огрызнулась Галька.

Валерка знает, что дальше с Галькой говорить бесполезно. Что бы он ни сказал, она на всё будет твердить: «Шам ты да шам ты…» Ну прямо как попугай.

— А у наших окон можно посадить деревья? — спрашивает Маринка.

— Везде можно, — убеждённо ответил Валерка.

— Тогда и у беседки посадим, — заявляет Витька.

— Конечно, посадим.

Через два дня началась посадка. Дело нашлось и для ребят. Взрослые копали ямки, а они перемешивали землю с песком и подсыпали под корны саженцев.

Когда деревца были посажены, ребята разделили их между собой и договорились, что каждый будет поливать свои деревца.

Теперь у Валерки появилась забота. Утром он вставал вместе с дядей Сашей, выбегал на улицу и внимательно осматривал свои деревца. Он очень за них беспокоился. Были они посажены с распустившимися листками, и взрослые сказали, что это плохо, так как саженцы будут болеть.

Валерка в этом убедился и сам. Он видел, как после посадки сморщились и беспомощно повисли листки, словно их обварили кипятком.

Каждый день, утром и вечером, он поливал свои саженцы, и вскоре уже стало видно, что труды его оказались не напрасными.

Листья на деревцах расправились и ожили. Валерка радовался. Он вспомнил, как тогда, в цехе, один рабочий сказал:

«Вырастут наши деревья большими. Нас в цехе не станет, а деревья останутся, и будут они нам памятником, как пишет в газете Миша».

Вот и Валерка уедет назад в Крым, к маме и бабушке, а потом снова вернётся в Ангарск, когда будет большим, и не узнает своих деревьев. Они станут выше его и даже выше этого дома. Все будут интересоваться, кто же посадил такие хорошие деревья.

Придётся рассказать и про Гальку, хотя о ней ему не очень-то хочется говорить. Только о своих деревьях умолчит.

«А чьи же эти деревья?» — спросят его ребята.

«Не знаю», — ответит он.

Валерка спохватывается: как он мог подумать о том, чтобы уехать из Ангарска! Здесь так хорошо! Разве он может расстаться с дядей Сашей и тётей Леной? Разве он может расстаться со своими друзьями? И потом, если он уедет, кто же будет ухаживать за его деревьями? Они такие маленькие и могут засохнуть, если за ними не следить. Нет, нельзя ему уезжать. Вон, стоило Маринке только заболеть, и никто, кроме Валерки, не следил за её саженцами. Да и Валерка не сразу догадался их поливать, а лишь только после того, как его об этом попросила сама Маринка. Лучше уж пусть мама и бабушка приедут в Ангарск.