Зови меня Смерть - [72]

Нет уж. Никаких принцесс. Тихонько забраться на балкон, положить в уголок завернутую в холстину мандариновую шкатулку — и бегом отсюда, бегом!

Правда, из-под первых деревьев Леса Фей Стриж все равно обернулся на башню Заката — белую, голубую и лиловую, похожую на волшебное дерево, вросшее ветвями в самое небо. И пообещал себе, что непременно сюда вернется и увидит сумрачную принцессу вблизи. Потом. А пока — сказать Мастеру, что дело сделано, получить свой гонорар и пойти к Устрице До. У нее и подружек из волшебных штучек только ловкие ротики и бездонные карманы.

Волшебные штучки милашки До не подвели. К рассвету Стриж и Шорох, уставшие и довольные, дрыхли вповалку в ее комнате.

А сама Устрица любовалась на четыре честно заработанные сестрицы и настоящий золотой империал, выкатившийся из кармана белобрысого очаровашки. Она не собиралась его красть, упаси Светлая! Эти с виду безобидные мальчики в пятом часу утра дошли до таверны и сохранили не только жизнь, но и кошелек. Даже не подрались ни с кем! Так что простой девушке лучше не выяснять, кто они такие, а утром честно заработать свой империал. И с такими деньжищами выбраться наконец из этой проклятой дыры!

Глава 23. Лапки и хвост

Ночь на 4-й день каштана, Риль Суардис, Рональд шер Бастерхази.

К полуночи Роне оторвал проклятому скорпиону все лапки и методично, рашпилем, отпиливал ему хвост. Лапки уже лежали по трем высокопрочным колбам из особого гномьего стекла, непроницаемого для магии, и слабо подергивались. Сам скорпион наконец-то перестал притворяться обычной железкой и тоже дергался, скрежетал и пытался укусить. Тщетно. Куда ему, обычной заговоренной игрушке, до Мертвым драного Люкреса!

О, с каким бы наслаждением Роне оторвал лапки ему! Сначала лапки, одну за другой, потом яйца и только напоследок — голову. И под конец бы сделал из него полочку для обуви. Немертвую. Молчаливую. Но бессмертную, все чувствующую и понимающую. Пусть попробует сам то, что готовит для других, и мечтает об Ургаше как спасении.

Проклятье! Если бы Люкрес остановился на своих дурацких экспериментах с кровью, сексом и силой Роне! Плевать. Роне — взрослый, опытный и сильный темный шер, он и не через такое проходил. Он даже от клятв Пауку избавился, так что не такая уж проблема его присяга Люкресу. Но то, что этот безумец собирается сделать с Шуалейдой… с его, Роне, Шуалейдой! И с его, Роне, Даймом! Сучий потрох!

Но ничего. Еще день, максимум два, и они будут свободны. Все трое. И от клятв Люкресу, и от клятв императору и Конвенту. Три шера-зеро в единении и Линза… Да. Вот тогда можно будет оторвать лапки семью екаями драному Люкресу. Одну за другой.

Одна из лапок скорпиона, та, что лежала в колбе одна, дернулась в последний раз и замерла.

Оставив на мгновение скорпионье тельце висеть в воздухе вместе с рашпилем, Роне глянул на часы и записал в дневнике наблюдений: одиннадцать минут двадцать секунд.

Те лапки, что хранились по две и три, продолжали дергаться и скрести маг-инертное стекло. Пока без единой царапины, хотя Роне и проверил — обычное стекло они процарапывают за считанные секунды. Очень, очень интересный подарок! Спасибо Пауку.

Роне уже почерпнул из лабораторного исследования много интересного. Наверняка Паук использовал какие-то гномьи технологии, чтобы сотворить немертвую игрушку из того, что никогда не было живым. А уж когда Роне разберется, как ему удалось настолько надежно спрятать магическую начинку скорпиона, что ее не увидели ни Дайм, ни Роне — о, какие перспективы откроются…

Да. Перспективы научных исследований просто великолепные! Вряд ли Дайм особо заинтересуется теорией, он — безнадежный практик, но Шуалейда — наверняка. У девочки изумительно пытливый ум! О, как им интересно будет вместе! Наверняка вместе они расщелкают загадку Ссеубеха, как Светлейший щелкает свои фисташки. Может быть, они даже не станут подыскивать ему живое тело, а сотворят металлическое, немертвое. Как этот скорпион.

А что, интересная идея!

— Хочешь быть серебряным и неуязвимым, а, трухлявая книжица? — вслух спросил Роне.

— Таким же неуязвимым как эта игрушка — нет, патрон. Благодарю покорно, — раздалось из-под потолка, куда Ссеубех улетел от скорпионьего яда подальше.

— Ну что ты, для тебя мы сделаем кое-что поинтереснее, — усмехнулся Роне, в последний раз вжикнул рашпилем и отломил скорпионий хвост.

— Я предпочту по старинке, патрон. Голову с мозгами, руки-ноги.

— С мозгами? Это сильно осложняет задачу, дружище. Мозги нынче редкость.

— Мозги всегда редкость, — проворчал фолиант и спланировал чуть ниже, словно присматриваясь к отделенному от тела скорпионьему хвосту. — Но мне хватит и девственно чистых, неиспользованных.

— Я подумаю на эту тему.

— На вашем месте, патрон, я бы встретил гостя… э… в подобающем для этого месте.

— О, мой свет вернулся, — хмыкнул Роне, но не сдвинулся с места.

Вместо этого он призвал еще одну колбу и слил в нее остаток яда из скорпионьего хвоста. Отличный яд! То, что разъедает не только металлы, но и стихийные щиты — это же прорыв в науке! Вот же Паук сучий потрох, столько всего интересного прячет!