Зов Первого Всадника - [25]

Дневник Адриакса эль Фекса

Мы провели здесь уже два месяца, а я все еще не устаю удивляться великолепию Новых Земель. Побережье покрыто густыми зарослями вечнозеленых растений, они тянутся до самого горизонта. Тут можно построить не один флот для нашей Империи. Судно, на котором мы прибыли, отдыхает в естественной гавани, которую местные жители называют Улл-ум.

Берега здесь исключительно изобильны: богатый животный мир и фантастическое количество рыбы. В заливе ее такое количество, что любая рыбалка просто обречена на успех. Капитан Верано шутит, что рыба сама прыгает ему на багор.

Места и впрямь дикие, не испорченные цивилизацией. Чистая, холодная вода; воздух — прямо сладкий на вкус — не идет ни в какое сравнение с тем, чем мы дышим у себя в Аркозии и ее окрестностях. Очень здоровое место.

Мы также обнаружили здесь весьма примитивное общество. Оно управляется языческими священниками, владеющими зачатками магического искусства. Свои умения они демонстрируют в так называемых религиозных церемониях, просто смехотворных, на мой взгляд. Цель — доказать, что они являются избранниками многочисленных богов. Наблюдая за их действами, мы с Алессандросом здорово веселились. Алессандрос до поры до времени решил не демонстрировать аборигенам свои собственные магические приемы. И наших магов предостерег от преждевременного раскрытия.

Сакорийцы живут в ужасных условиях: убогие хижины на несколько семей, дети вместе с собаками возятся прямо на грязных, кишащих паразитами полах. К тому же они очень воинственны: их вожди по малейшему поводу объявляют друг другу войну. К нам — благодаря нашим одеяниям и блестящим безделушкам — они испытывают благоговейное почитание. На наши механизмы взирают с удивлением и трепетом. Алессандрос уверен: этих людей легко можно будет приручить и сделать подданными Империи.

Летний тронный зал

Шесть…

Ларен Мэпстоун, капитан Зеленых Всадников — Посыльной Службы Его Величества, в уме отсчитывала удары колокола, плывшие над Сакором. Шесть часов.

Семь…

Колокол установили на Часовне Лунной Башни в честь последнего дня рождения короля. Воспоминание об этом событии, а также голодное урчание в желудке напомнили ей о том, что время ужина давно настало и благополучно миновало.

Восемь…

Звук последнего удара, низкий и скорбный, какое-то время висел в воздухе, прежде чем раствориться в вечерней тишине. Ларен поморщилась и переступила с ноги на ногу. С завистью поглядела на Сперрена, старшего королевского кастеляна,[8] который мирно посапывал в своем кресле. Она же вынуждена была который час стоять у трона и вместе с королем выслушивать бесконечных просителей. Спина у нее просто разламывалась.

«Все как обычно», — подумала она.

В настоящий момент перед королем Захарием стоял лорд-губернатор Д'Айвари. Он вломился в тронный зал в последний момент, когда прием просителей уже заканчивался. Многотерпеливый король Захарий милостиво продлил аудиенцию и вот уже битый час выслушивает этого надутого болтуна. Сначала тот долго и красноречиво восхвалял собственные заслуги, а теперь перешел на тему беженцев, которые непрерывным потоком текли с севера в его провинцию.

Колин Давки, один из королевских советников, с каменным выражением лица сидел на своем стуле: подпершись кулаком, он внимательно слушал посетителя. Кроме него в зале остались лишь молчаливые Клинки[9] — в своих черных одеждах они стояли совсем незаметно в нишах вдоль стены. Все остальные советники давным-давно потихоньку покинули Тронный Зал. Последние солнечные лучи, падавшие сквозь западные окна, окрашивали колонны в золотистый цвет. С минуты на минуту должны были появиться пажи, чтобы зажечь лампы.

— Мне вполне понятны ваши заботы, лорд Д'Айвари, — произнес король Захарий.

Пока он смотрел на стоявших у подножия трона лорда-губернатора и его секретаря, Ларен внимательно рассматривала самого короля. Лицо его оставалось спокойным и невозмутимым, тон был ровным и вежливым. Но Ларен, знавшая его еще в мальчишестве, отметила, что на челюстях Захария играли желваки, а брови самую чуточку сдвинулись.

— Прошу прощения, сир, — возразил Д'Айвари, — но я сомневаюсь, чтоб вы могли оценить степень моей озабоченности.

Губернатор имел грушеподобную фигуру и дурную привычку выпячивать живот — так, будто его не столь давно приобретенное положение являлось чем-то вполне физическим. Глядя на него, Ларен никак не могла избавиться от образа жирного хвастливого петуха.

Нынешний пост Хедрик Д'Айвари занял после смерти своей двоюродной сестры, бывшей леди-губернатора. Та скончалась, не оставив после себя наследников и породив многочисленные споры между старшинами своей провинции. В конце концов, наиболее достойным преемником был назван Хедрик.

Вопрос о новых лордах-губернаторах являлся очень острым и болезненным во всех провинциях, поскольку именно из их числа затем выбирался новый монарх в случае смерти нынешнего короля. В прошлом такое положение не раз служило причиной кровавых гражданских войн.

Надо сказать, что возвышение Д'Айвари было не исключительным случаем, совсем недавно аналогичные ситуации сложились и в других провинциях. Причиной тому послужили многочисленные смерти среди аристократов, приключившиеся во время попытки государственного переворота, предпринятой два года назад принцем Амилтоном. Новоявленные губернаторы, «новые крови», как их называли более старые и респектабельные коллеги, никак не ожидали такого взлета в карьере. Не имея талантов и традиций своих предшественников, они рьяно кинулись наслаждаться своим новым положением, его властью и возможностями. Правящие кланы находились в постоянном движении, это же относилось и к их позиции в вопросах лояльности. Так что забот у короля Захария хватало.