Зов памяти - [3]

– Господа! – раздался голос блондинки, делегат вздрогнул. – Меня зовут Маша, то есть Крючкова Мария Николаевна. – Скажите, а вы тоже купили путёвки на «Экстрим-Тур»?

– Что за тур? – удивлённо спросил Лёха Москворецкий. – Ну-ка поподробнее!

– Я заплатила пять тысяч долларов за эту поездку, – сказала Мария. – За что мне пообещали улётный тур, полный неожиданностей и экстрима…

– Мне экстрима и на работе хватает, – ухмыльнулся Лёха. – А тебя просто развели на бабки.

– Почему сразу «развели»? – обиделась Маша. – Я сама выбрала программу и всё такое…

– Извините, барышня, – спросил профессор, – а что у вас в программе прописано, можно взглянуть?

Мария Крючкова пошарила в сумочке и протянула профессору бумаги. Тот пробежался взглядом, перевернул страницу, поцокал языком и протянул бумаги обратно девушке.

– Нет, по-моему, это не то, что вы думаете, – сказал он.

– Как не то? – возмутилась девушка. – Вы хотите сказать, что меня обманули?

– Пока я ничего не хочу говорить, – сказал профессор. – У меня есть кое-какие предположения, но сначала давайте осмотрим нашу пещеру. Вдруг кто-то здесь есть ещё из людей. Давайте соберём всех и будем решать, что произошло и что нам делать дальше.

– Я думала, вы сотрудник фирмы и будете сопровождать меня до места отдыха, – сказала Маша.

– Нет-нет, Мария Николаевна, – усмехнулся Голиков, – я никакого отношения к вашей фирме не имею.

– Жаль, – вздохнула Мария. – Но я всё-таки считаю, что эта пещера… и всё это, – она помахала вокруг себя руками, – это всё часть моей программы.

– Часть её программы, – передразнил Марию Лёха. – А мы тут при каких корзиночках? Я в твоей программе не участвую, но кто меня сюда приволок? А их, – он кивнул в сторону Матвея и Трухина, – как сюда угораздило? Видишь, у мужика даже крыша поехала.

– Вы хотите меня обвинить, – девушка едва сдерживала слёзы, – в том, что это я виновата? Я вас всех впервые вижу… я…

– Да ладно тебе, – уже мягче произнёс Лёха, – не вздумай плакать, всё хорошо, разберёмся. Никто тебя ни в чём не обвиняет. Успокойся. Это я так, – Лёха Москворецкий подошёл к Марии и погладил ей руку.

На поляне возникла неловкая пауза. Все поглядывали друг на друга и молчали. Первым нарушил тишину профессор МГУ.

– Молодой человек, – Кирилл Андреевич обратился к Димке, – как вас зовут?

– Дмитрий! Но можно просто Дима.

– Отлично, Дмитрий! Позвольте обратиться к вам с просьбой?

– Да, без проблем, обращайтесь, – смущённо ответил Димка, с ним впервые говорили на «вы».

– Пройдитесь, пожалуйста, по пещерке, внимательно посмотрите, может, кого ещё встретите, приглашайте их к нам сюда, на свежий воздух. А мы потом более тщательно поработаем, я видел там много всякой химической посуды.

– Хорошо, – согласился Димка и нырнул в пещеру.

К профессору подошёл Лёха и отвёл его в сторону.

– Слушай, Андреич, ты как думаешь, эти двое, ну… эти… «барин» и «холоп», они нормальные? Мне кажется, они из «психушки» нарезали.

– А с чего вы, Алексей… э… как вас по батюшке?

– Да ладно тебе, – Москворецкий хлопнул профессора по плечу, – называй меня просто Лёхой и на «ты», я не привык к таким телячьим нежностям. Кстати, слушай, у меня сестра скоро школу заканчивает. Поможешь ей в МГУ поступить?

– Каким образом? – улыбнулся профессор.

– Ну, ты что? – развёл руками Лёха. – Маленький, что ли? Не переживай, денег хватит… Всё будет пучком.

– Алексей, – перебил профессор, – мне кажется, нам сейчас не об этом нужно думать. Произошло что-то неординарное, сдаётся мне, у нас большие проблемы. Очень большие. Вот почему вы решили, что товарищи, как вы выразились, «нарезали» из психбольницы?

– Так ты разве сам не слышал, что они несут? Один делегат съезда КПСС, другой «баринами» всех называет, ну, типа крепостной он…

– А тогда ответьте мне на один вопрос: какой стране сейчас принадлежит полуостров Крым? – неожиданно спросил Голиков.

– Ну, профессура! – хмыкнул Лёха. – Экзамены на ходу устраивает! Кончай ты это дело, Андреич. Ты к чему это спрашиваешь? Думаешь, я настолько тупой, что не отвечу?

– Думаю, что не ответишь, – улыбнувшись, заявил профессор. – Вернее, ответишь, но неправильно!

– Да ладно, – нахмурился Лёха. – Крым на Украине.

– Вот-вот! Ты из какого года? – спросил профессор.

– В смысле, родился? – спросил Лёха.

– В смысле, уснул когда? Какой год был у тебя?

– Ты гонишь, профессор? Я что, год проспал, что ли?

– Нет, не гоню, – Кирилл Андреевич, рассмеявшись, похлопал Лёху по плечу, – скорее всего мы не год и не два тут проспали. Ты так и не сказал, какой год сейчас по твоему мнению?

– 1997.

– А кто президент России?

– Борис Николаевич, – усмехнулся Лёха. – А что?

– А то! Я, например, уснул в 2015 году. Ехал из университета домой. Кстати, а Крым уже второй год, как снова в составе России. И Ельцин давно умер, похоронен на Новодевичьем кладбище. Понимаешь?

Лёха Москворецкий присвистнул:

– Ничего себе! Ты не обманываешь?

– Зачем? Зачем, скажи, мне тебя обманывать? Делать мне нечего? – вздохнул Кирилл Андреевич.

– Что-то мне прямо не верится! – Лёха потёр висок. – Если ты говоришь правду, то получается, что я проспал восемнадцать лет?

– Именно так! – подтвердил Кирилл Андреевич.