Даже в самом страшном сне не могло мне такое присниться. Если бы я попросил вас угадать, где я сейчас лежу, думаю, не угадал бы никто. Хотя, возможно, нашлись бы те, кто догадался, что лежу я на операционном столе – собакам ведь тоже иногда делают операции. Но если вы думаете, что я заболел, то глубоко заблуждаетесь. Здоров как бык! Или как пел один известный певец, «здоров, как сразу два быка»! Вот, уже вижу недоумение на вашем лице – дескать, а чего ты там тогда валяешься?
Валяюсь не по собственной воле. Впрочем, валянием мое положение трудно назвать – связан так, что и ухом не могу пошевелить. Грустно писать об этом, грустно и страшно, но кому-то понадобилась моя печень. Эх, разве мог я когда-то подумать, мечтая о заслуженном отдыхе, что вот так бесславно закончу свои дни под ножом хирурга-ветеринара? Как же обидно! Ну как же обидно! Если бы вы знали, как здесь воняет, – тут можно и без ножа сдохнуть.
Лежу, а перед глазами вся жизнь пробегает. Вспомнил своих крадунов, упрятавших меня в сырой сарай[1], беспризорников, чуть не пустивших меня на шашлык[2], Макарыча, бегающего за нами с Фуку по двору с ружьем. И все как-то обходилось, судьба благоволила мне. Но теперь, видимо, все. Хирург сказал, что приступят к работе через пятнадцать-двадцать минут. «Работать» – вы смотрите, как они ловко завуалировали слово «убийство». Что ж это за работа такая – у совершенно здоровой собаки печень отбирать? С ума можно сойти с такими «работниками». Ладно, что поделаешь. Время еще есть, может, успею рассказать вам, что произошло и как я тут очутился, если интересно, конечно.
Вы помните, как мы расстались с вами в последний раз? Я тогда работал у спасателя Владимира Петровича. Люба родила ему дочь, Владимира Петровича взяли на службу диспетчером МЧС, а вскоре коллеги помогли ему сделать операцию на глазах. Все прошло успешно, немцы знают свое дело. Петрович стал видеть, правда, на один глаз, но все равно радости не было предела. А у поводырей такое правило: подопечный прозрел – собирайся обратно в свою поводырскую школу. Тут тебе подберут нового подопечного. Наша задача – служить и помогать тотально слепым людям.
После жилища героя-спасателя я неожиданно попал в дом молодого парня. Но мне там сразу что-то не понравилось. С первых минут пребывания там я понял, что здесь не все чисто. Пока он занимался со мной в школе, сдавал экзамены, помощник называл его Витей, а как только приехали к нему домой, он превратился в Костю. Позвонил кому-то по телефону и говорит: «Это я, Костя, приезжайте, товар на месте!» Очки свои темные швырнул в угол, упал в кресло и недовольно забурчал:
– Как мне надоел этот маскарад, сил больше нет.
Я смотрю на него и понимаю, передо мной сидит зрячий человек. Спустя несколько минут, он поворачивается ко мне и, глядя в упор, рычит:
– Чего уставился? Сейчас приедут за тобой.
Что творится! Так это он, оказывается, меня товаром обозвал? Ой-ой-ой! Чует мое сердце, добром тут не закончится. Куда это они меня собрались везти? Значит, им не поводырь был нужен? Витя-Костя-то зрячим оказался. Где-то в глубине моего прыгающего сердца еще теплилась надежда, что отвезут меня все-таки к какому-нибудь слепому человеку. Думаю, может, за границу хотят переправить? Школа-то наша российская, и собак-поводырей готовит для своих граждан.
Однако с приездом в квартиру новых персонажей моя надежда стала улетучиваться. Видели бы вы их морды, в смысле, лица. Впрочем, какой тут смысл – самые настоящие морды. У них кулаки с мое собачье лицо. Один положил меня на спину и стал щупать что-то в животе. Потом спрашивает Витю-Костю:
– Здоров? Ничем не болеет?
– Конечно, здоров. Это же школа по подготовке собак-поводырей. Кто там больных собак будет держать? У них там своя ветеринарка, все прививки делают вовремя, в общем, все на высшем уровне.
– Где его документы?
– Вот, здесь все, – Виктор-Константин протянул бумаги.
– Отлично, – потирая руками, сказал мордастый. – Главное, чтобы печень оказалась пригодной, а то шеф порвет нас на куски. – И обращаясь ко второму гостю, добавил: – Давай, заноси клетку.
Через минуту я уже сидел в огромной клетке, пока ничего не понимая. Что там у них за шеф такой? Зачем ему моя печень? Гурман, что ли, какой? Ой! У меня аж в боку закололо. Если он собачьей печенью питается, страшно подумать, сколько же этот изверг собак погубил? Странно все это.
Спустя некоторое время меня как экзотическое животное, словно дикого леопарда или какого-то ягуара, вынесли в клетке на улицу и загрузили в микроавтобус. Ехали очень долго, но сказать, что заехали далеко, не могу, поскольку в основном толкались по пробкам. Я дремал и слушал своих конвоиров.
– Хозяин наш, конечно, странный мужик. Как маленький, честное слово, – говорит водитель.
– Это еще почему?
– Ну, сдался ему этот лабрадор! Заведи себе щенка, да ухаживай за ним на здоровье.
– Не скажи, – возразил пассажир, – там какая-то легенда с его псом. Не все так просто.
![Девять возвращений [Повести и рассказы]](/storage/book-covers/ed/ed7af831d7446cc273c19395f0b07a748a40724c.jpg)
