Зона опасности - [14]

— Это Дики Вашингтон сказал?

— А ты как думаешь? Он говорит, от тебя жена сбежала. И похоже, ребенка с собой забрала, а? Дрянь дело.

Значит, об убийствах на Шартрез-стрит Фрэнки не сообщили.

— Да, ну ладно, мне пора. Передай Дики, что я отправился за Мэгги в Чикаго.

Ланс на ходу слегка прохлопал спину Сэма.

— Ты заряжен, Сэм. Как собираешься обойти службу безопасности?

— Как обычно.

— Только не в моем аэропорту, приятель. Ты гражданское лицо. Использовать служебные проходы права не имеешь.

— Ладно. Мне пора на самолет, Фрэнки. Хочешь отобрать у меня оружие — бери. — Сэм решил сыграть на том, что Ланс не станет размахивать пистолетом посреди зала.

Ланс оглядел толпу.

— Оставь его на месте, Сэм. Старушек распугаешь. — Он подтолкнул Сэма в сторону офиса службы безопасности. — Сделаем так: ты отдаешь мне пистолет, а заодно и запасной. Потом я звоню Дики, он дает тебе зеленый свет, и все — ты улетаешь следующим рейсом.

Он открыл дверь, вежливо отступил в сторонку, пропуская Сэма вперед, вошел, обернулся, чтобы закрыть за собой дверь. И тут Сэм врезал ему кулаком чуть ниже правого уха, подхватил падающее тело, опустил начальника службы безопасности на пол, пощупал его пульс. В отрубе, но дышит нормально. Сэм вышел в тихий внутренний коридор.

Он рассчитывал на то, что внутренних постов здесь не держат. И был прав: коридор был пустым. Выскользнув из двери с табличкой «Выход 10», он смешался с последними поспешавшими на посадку пассажирами.

Сэм глянул в иллюминатор. Самолет стронулся с места. Сердце Сэма забилось ровнее. Он сунул руку во внутренний карман, вытащил фотографию, найденную им в столике Мэгги. Не так уж и много для начала, однако это была единственная ниточка, которая связывала его с женой и сыном.

Мэгги преклонила колени и подняла взгляд на статую Девы Марии. Ничего на нее не снизошло — ни способности молиться, ни мира. Сердце словно кровоточило в груди.

Она, должно быть, проспала несколько часов. А когда проснулась, горе навалилось на нее с новой силой. Наконец Мэгги сдалась, встала, подобрала с пола рюкзачок, открыла дверь своей комнаты, выглянула в коридор.

В доме приходского священника было холодновато — умерщвление плоти, как же без него? — гудевший где-то пылесос, казалось, лишь усугублял стоявшую здесь тишину. Мэгги спустилась в холл.

— Хотите чего-нибудь?

В двери примыкающей к холлу комнаты стояла экономка — полная женщина преклонных лет с широким, плоским лицом, из-под платка выбивались седые пряди. Она выключила пылесос.

— С добрым утром, — кивнула Мэгги. — «ФедЭкс» никаких посылок не доставлял? Я ожидаю две коробки.

— Нет. Вы остановились здесь? Отец Роберт сказать, что вы его старый друг. — Она смерила Мэгги взглядом. — Вид у вас не такой старый.

— Мы вместе росли. Вы не дадите мне знать, когда коробки…

— И не такой здоровый к тому же. Выпить кофе, съешьте что-нибудь. Лучше станет. А пакеты ваши я получить. — Экономка ткнула пальцем в конец длинного коридора. — Кухня там. Идите. Увидите.

— Вам надо будет заплатить человеку из «ФедЭкс», — Мэгги порылась в сумочке, вручила женщине сто долларов, повернулась и пошла в указанном направлении.

Кухня была огромная, неудобная, видимо, на современные приспособления церковь тратиться не желала. Зато кофе Мэгги удивил — густой, заваренный на итальянский манер, он будил множество воспоминаний. Мэгги держала чашку двумя руками, вдыхая аромат детства.

В кухню вошел мужчина, еще не старый, но потрепанный годами. Поношенные серые брюки, выцветшая черная рубашка, высокий воротник. Увидев Мэгги, он остановился.

— Вы гостья отца Патрелли? Он оставил мне записку.

Священник снял крышку с кастрюльки на плите.

— Овсянка. Наша миссис Гротка, похоже, считает, что всем священникам полагается завтракать ирландской овсянкой. Странно, не правда ли? Она украинка, я поляк, Боб итальянец. — Он взглянул на Мэгги. — Хотите овсянки?

На тарелке Мэгги лежали раскрошенные остатки булки.

— Нет, спасибо. Этого более чем достаточно.

— Ну так вот, я — отец Лачински. — Он присел, выжидательно глядя на нее. — А вы…

— Извините. Мэгги Кейди.

— Добро пожаловать в наш маленький дом. — Он помешал ложкой овсянку. — Так что привело вас в Нью-Йорк, Мэгги?

— У меня здесь семейные дела. Я вас сегодня покину, так что благодарю за гостеприимство…

— Андреа, зачем ты поднялась в такую рань? С добрым утром, Вен. Вижу, вы уже познакомились. — Облаченный в сутану Бобби Патрелли вошел в кухню. Увидел озадаченное лицо отца Лачински и сказал: — Мы с Андреа знаем друг друга с детства, Вен. Дружили семьями.

— Да, ты говорил, однако тут какая-то путаница с именами. Подруга твоего детства считает, похоже, что ее зовут Мэгги.

— Андреа — это мое второе имя.

— У меня появилось дело на полдень, Вен, — произнес отец Патрелли. — Я вот подумал, может быть…

Мэгги повернулась к нему:

— Нет. Нельзя ждать так долго. Ты должен отправиться туда сейчас, утром.

Патрелли взглядом заставил ее замолчать.

— Андреа, я уже договорился о встрече. — Он повернулся к Лачински. — Важное личное дело, которым необходимо заняться. Ты сможешь в четыре провести вместо меня занятия с подростками?