Золушка за тридцать - [7]

Ну и… вышло что вышло.

Проснулась в постели начальника.

Задавшись вопросом, как быть в такой ситуации, каждый ответит по-разному. Я же нашла решение довольно-таки быстро.

Усевшись в любимое кресло, я укрылась пледом и достала с полочки, прибитой рядом, секретное оружие от любой хандры. Электронная книга ласково моргнула, “просыпаясь”, и выдала приветственную надпись на китайском. Я счастливо вздохнула, погладила слегка потрепанный переплет, выполненный из кожзаменителя, и ткнула пальцем в папку "Перечитать!". Там хранились самые любимые книги, к которым можно было возвращаться снова и снова под особое настроение. Почти все фэнтези да не простое, а презрительно называемое мужчинами “девичье”.

Взгляд мой алчно вперился в список скачанного из электронных магазинов добра. Блуждая между имен любимых авторов, хотела было снова погрузиться в мир, созданный Даной Арнаутовой, но поняла, что нужно нечто более волшебное, нежное и любовное. И тут вспомнила о новинке от Ольги Гусейновой…

Макс был забыт уже с первых страниц книги, так же, как и его невеста, моя мама и всевозможные неприятности. Я ушла в нирвану, читая о приключениях героини романа, периодически вздыхая и охая на ходу, как тот бычок из стихотворения Барто.

Как пролетели вечер и ночь почти не запомнила, только на журнальном столике прибавились три чашки и с десяток фантиков – свидетелей моей бессонницы. Заснув лишь под утро прямо с электронной книгой в руках, я чувствовала себя счастливой, хоть и сильно уставшей. В голове четко сформировалось желание снова игнорировать существование мужской пол, жить для себя и завести кота. Хотя мужика из только что прочитанного романа тоже хотелось, но разве такого найдешь?

Следующее утро наступило в обед, и встречала я его сильно помятой.

– Воскресенье – день тяжелый, – посетовала, увидев себя в зеркале и быстро опустив взгляд. Волосы, вздыбившиеся от осознания того, что понедельник неумолимо приближается, пригладила рукой, мазнула по зубам щеткой и, зевнув, пошла варить кофе.

Звонок в дверь застал нас с туркой, наполненной ароматным напитком, на полпути к чашке. Назойливо повторившись раз пять. Пришлось тащиться к двери и уточнять, кого там принесло. Предчувствие не обмануло: ломилась ко мне родная мать. Вся негодуя от моего исчезновения, она скинула сапоги, шубу и отняла чашку с бодрящим напитком, резко ополовинив ее, только после этого слегка смягчившись.

– Послал же бог дочь! – обобщила родительница все ругательства вкупе, продолжая бессовестно поглощать кофе, но уже маленькими глотками, растягивая удовольствие. – Ты не понимаешь, что я волнуюсь?

Я смиренно вздохнула, промычала неопределенное “м-м-м” и залила кипятком чайный пакетик. Пока размешивала добавленный в чашку сахар, мама рассказывала, как не могла мне дозвониться, как едва не заработала мигрень на ровном месте и чуть с ума не сошла от любопытства!

– Так кто он? – завершила родительница монолог.

Я вскинула брови, повела плечами, демонстрируя полное тугодумие и нежелание идти на контакт.

– Брось! Я ведь видела фото в Инстаграм, – глаза мамы заблестели от предвкушения. – Он что, здесь?

Я закашлялась, отставила в сторону чай и пошла к холодильнику: искать, чем бы заесть недовольство.

– Нет? – не сдавалась родительница без боя. – А почему тогда ты трубку не брала?

– Потому что спала, – ответила, вынимая колбаску и сыр. – Бутерброд?

– Со вчерашнего дня спала? – мама покачала головой, схватилась за левую грудь. – Нет, мне этого никогда не понять. Я тебя выносила, родила, вложила в тебя все, что могла, а ты относишься просто наплевательски. Неужели так сложно позвонить раз в день?

– Мы до этого фото неделю не созванивались и ничего, – ответила, все больше раздражаясь. – И нет, мам, с тем мужчиной у нас ничего не было. И не будет.

– Почему?

– Потому что он – мой шеф.

– Ха! Ты как будто вчера родилась. Пересмотри старый добрый фильм, “Служебный роман” называется, – парировала матушка.

– У него невеста есть.

– Невеста – это не жена.

– Она – дочь нашего генерального, а я – секретарша с медицинским образованием, взятая по объявлению.

– Может, ты красивее, – как-то уже менее уверенно буркнула мама.

– Ну, если учесть, что Марина Викторовна младше меня на восемь лет, одевается в самые модные бренды и профессия у нее – хождение по салонам с тренажерными залами, это можно тоже отмести.

Мы молча пожевали бутерброды: я бодро, с аппетитом, а мама медленно, с тоской.

– Ладно, будет и на твоей улице праздник, – постановила она в итоге, допив кофе и поднявшись. – Убедилась, что с тобой все хорошо, и побегу дальше. А ты звони, не забывай! Мы с отцом волнуемся.

– Привет ему, – вяло улыбнулась я.

– Вот сама и передашь, – мама говорила уже из прихожей, натягивая сапоги. – Приезжай к нам в следующую субботу, мы тебе подарок ко дню рождения готовим.

– Не надо ничего…

– Поздно! Ждем, целуем, любим. Закрой за мной! Пока-пока!

Хлопнула дверь, и в квартире вновь воцарилась тишина. Только пять минут назад она была необходимой и желанной, а теперь стала какой-то печальной, с депрессивным привкусом.

Представилось вдруг, как приду в понедельник на работу, а там уже Мариночка ждет и смотрит так свысока, как только девицы ее положения умеют, взращенные в богатых семьях. А я сяду за стол вся несчастная, и лохматость на голове неописуемая, и бледность лица от недосыпа повышенная, и маникюра нет… Вот такую некрасивую меня и уволят. Разве это дело?