Золотой воин - [18]

– Видать, не поделили, – сделал вывод Крафт, перешагивая через распростертый скелет воина.

– Да тут не один раз делили – ты посмотри, кости-то разного времени.

– А нам какое дело?! – неожиданно нервно закричал Крафт. – Пока мы тут любуемся, другие самые крупные изумруды расхватывают! Давай бегом, а то с одним жемчугом останемся!

Этот крик словно подхватил Питера, зажег его воображение. Действительно, чего прохлаждаться, если есть возможность взять все самое лучшее.

12

Спустя короткое время они уже бежали под тенистыми кронами высоких деревьев. И сразу первая находка – огромный изумруд! Питер бросился к нему первым, но Крафт опередил его, выхватив сокровище из травы в мгновение ока.

– Что, приятель, не успел? – усмехнулся он и злорадно расхохотался: – Не зевай, тут с тобой никто делиться не будет, что схватил, то – твое.

Теперь Питер стал с утроенной энергией заглядывать под кусты, решив ни за что не отдать свою следующую добычу.

Второй изумруд он успел схватить первым, вызвав недобрую ухмылку Крафта.

– Слышь, нам их куда-то складывать нужно, давай сплетем из багульника по корзинке – это быстро.

– Я не умею, – ответил Питер, продолжая поиски.

– Я тебе сделаю, только ты мне потом отдашь один большой камень, понял?

– Хорошо, – согласился Питер, уже решив, что обманет Крафта.

– Опа! Вот и мой грибочек! – воскликнул тот, подхватывая из травы крупный изумруд редкой расцветки. – Ну-ка посмотри, деревенщина, видишь, как искать нужно!

– Вижу, – процедил Питер сквозь зубы. Этот новый камень Крафта манил его, волновал, и ему очень хотелось стать единственным обладателем этой чарующей красоты.

Взгляд Питера упал на сухую ветку. Если правильно надломить ее, один конец получится острым – как наконечник пики.

– Не отставай, дальше их станет еще больше! – позвал ушедший вперед Крафт. – Скоро будет ручей, а в нем рубины и золото.

– Откуда ты знаешь?

– Водой пахнет!

– Водой ему пахнет… – пробурчал Питер, догоняя соперника. – Ты когда мне корзину сделаешь?

– Уже делаю… – отозвался Крафт. Он на ходу срывал тонкие ветки и быстро сплетал из них нечто наподобие грубого колпака.

Питер внимательно приглядывался к каждой искорке в траве, но большей частью ему попадали маленькие изумруды, и он продолжал искать дальше. Странное дело, но среди травы ему не попадались насекомые. Птицы в этом лесу тоже не пели, и ветер не шевелил ветви деревьев. С другой стороны, часто встречались свидетельства пребывания здесь других людей – потерянная подковка от башмака, смятое медное колечко, фигурный обломок деревянной ложки.

Лес стал реже, впереди посветлело.

– Вон он, ручеек! – сказал Крафт, останавливаясь. – На, возьми, вот твоя корзинка.

– А твоя?

– И моя при мне, – усмехнулся Крафт, показывая вторую, почти вдвое большую, чем та, которую он приготовил для Питера. – Не забудь, с тебя большой камень, сам выбирать буду.

– Хорошо, – кивнул Питер, отводя взгляд.

Вдруг послышались быстрые шаги и хриплое дыхание. Из-за кустарника на другой стороны ручья выскочил кто-то из галерных и побежал вдоль воды, прижимая к себе снятый с кого-то бахот. На плече беглеца кровоточила рана.

– Ух ты, наверное, там хорошая пожива!

– Где? – деловито осведомился Питер.

– Ниже по течению, откуда этот дурик сбежал. Только надо дубины заготовить, а то и убить могут.

– Если сухую ветку правильно сломать – пика будет… – скороговоркой произнес Питер.

– Это ты хорошо придумал, нам, копейщикам, это самое лучшее оружие.

И они взялись ломать подходящие ветки. Получилось не с первого раза, однако вскоре у Крафта была почти настоящая пика с коротким острым наконечником. У Питера получилась покороче и покривее, зато с длинным щепкой – лезвием.

Тишину молчаливого леса вдруг рассек тонкий, полный ужаса крик, который тут же оборвался.

– Что это? – спросил Питер, не останавливаясь.

– Дележка, приятель, видно, камушки там и впрямь огромные.

– Смотри, рубины, – сказал Питер, указывая на сверкавшие на дне ручья камни.

– Мелкотня, дальше больше будут.

Они миновали поворот и за большим валуном обнаружили тело галерного без бахота. Эти линялые тряпки теперь ценились очень дорого – в них можно было складывать сокровища.

– Я его узнал, это – Трунт, – сказал Питер.

– Я тоже узнал. Стой! Тихо!

Они остановились, стараясь дышать потише, но хриплое дыхание рвалось наружу. Откуда-то издалека доносился шум настоящего боя – звон мечей, крики и даже подобие команд.

– Переждать надо, пусть перебьют друг друга, тогда нам достанутся их камешки, – подвел итог Крафт, и они стали взбираться по крутому склону – поближе к лесу.

13

Пробравшись вдоль густого кустарника, Питер и Крафт вышли к небольшой, образованной ручьем запруде. По ее берегам в разных позах лежали бездыханные тела. Двое из них принадлежали матросам с галеры Питера и Крафта, еще четверо – гребцам с сорокавесельной. Те, кто напал на них, забрали одежду и засаленные бахоты, чтобы складывать богатства.

Еще одно тело плавало посреди запруды лицом вниз, и замедленное течение ручья вращало его на месте.

– Смотри, там, на дне, – огромные рубины! – закричал Крафт и побежал по склону, Питер последовал за ним. Азарт разгорался в нем все сильнее, и оба приятеля обрушились в запруду, подняв брызги и не обращая внимания на следы недавней трагедии.