Золотой водопад - [54]

— Остальные по домам, — скомандовал он, хотя остальными были только Костя и Таня.

— Мне бы с вами поговорить, Савва Елизарьевич, — с мольбой в голосе попросил Костя. — Приглашали ведь…

— Потом, потом, хлопец. Не до высоких материй мне сегодня, райисполком повышенное задание по хлебосдаче преподнес. Надо с партийным секретарем посоветоваться.

Костя и Таня вышли из конторы.

ЗАБЫТЫЙ ПРИИСК

Сашка рядом с ботинком не оказалось, порванные шнурки объяснили причину, почему ботинок так поспешно расстался со своим владельцем.

— Ну, раз сам взял след, веди дальше, — предложил Семен. Вглядываясь в окружающие предметы, Игорь осторожно пошел вперед. Скоро они вышли туда, где и увидели сидящего у дерева Сашка… Дерево, падая, к счастью, уперлось в землю сучьями. Сашка только слегка прижало стволом да укололо мелкими ветвями, которые к тому же задрали рубаху на голове. Ничего не видя, только чувствуя тяжесть и острую боль, Сашко решил, что медведь настиг сто, рвет и душит.

Где-то он слышал, что при нападении медведя нужно притвориться мертвым. Сашко затаил дыхание, и сразу стало легче. Долго лежать в неудобной позе неподвижно было трудно, Сашко шевельнулся. Нападения не последовало. Тогда он еле заметными движениями стал высвобождать из-под туловища руку. На это потребовалось по меньшей мере полчаса. Еще больше времени ушло на то, чтобы освобожденной рукой сдвинуть с головы рубаху. Открыв один глаз, а затем второй, Сашко понял, что никакого страшного зверя нет и поблизости, а перепугался он оттого, что придавило его упавшим деревом. Выкарабкаться из-под лесины не составило труда. Возвращаться к ручью в наступившей темноте было невозможно: Сашко потерял направление. Тут же на месте пришлось заночевать. Утром Сашко решил, что самое верное — ждать, когда за ним пришлют проводника. Искать дорогу самому — это значит еще больше удаляться от лагеря, усложнить поиск Семену Сумкину.

Мучила жажда, и Сашко решил спуститься к ручью, звонкий тенорок которого заманчиво манил издалека. Сашко наклонился к воде. Одной рукой опершись о берег, он в другую, сложив ее лодочкой, набирал полную пригоршню воды и опрокидывал в рот. Утолив жажду, Сашко оторвал руку от опоры и вдруг насторожил взгляд. То, на что он опирался, оказалось не камнем. «Скребок. Старательский скребок», — промелькнуло в голове Сашка. Точно такой же он видел в институтском музее на кафедре геологии: заржавленный, истлевший от времени. Сашко бросился вдоль ручья, торопливо оглядываясь, разыскивая дополнительные подтверждения того, что здесь добывалось золото.

«Шурфы. Один… Другой… Третий… — Сашко лихорадочно подсчитывал количество шурфов. — Все как в книжке — и продольные, и поперечные», — радостно отметил он. Нетерпение охватило его. Бежать навстречу своим спасителям — снова собьешься с пути. Ждать, когда они пожалуют сюда, невмоготу.

«А дремовский ли здесь «клад» захоронен? — вдруг усомнился он. — Для чего Дремову понадобилось делать проходки, ведь он не заявлял участка? А черт его знает для чего! Придет начальство, разберутся».

Он ждал у ручья до полудня, пока не подоспели к нему на выручку Семен и Игорь.

— Оставайтесь здесь, а я пойду за профессором, — оценив обстановку, распорядился Семен.

В ожидании остальных членов экспедиции друзья обследовали оба берега ручья в том и в другом направлении, убеждаясь все более и более, что здесь в давние времена велась добыча золота. Чего-нибудь большего не мог сказать даже Игорь — отличник курса, парень с аналитическим мышлением.

И друзья с нетерпением ждали профессора, его помощника Головина, незаменимого в решении практических вопросов, а с ними и решительного поворота в поисках экспедиции.

ПРАВНУК ЗОЛОТОИСКАТЕЛЯ

— Оленька, милая, приехала! Как я о тебе скучала!

Таня прямо с порога бросилась на шею сестре, открывшей ей дверь.

— Что-то трудно верится, — глядя на входящего вслед за ней, Таней, Костю, ответила Ольга.

— А где бабушка, тетка?

— Уже спят. Ну, давайте ужинать. Без тебя, Таня, то есть без вас, — неуклюже поправилась Ольга, — не хотелось начинать.

Костя ел без аппетита. Скрытая неприязнь Ольги перерастала в открытую насмешку. И черт знает, откуда это у нее?

Костя наконец перевел дух. Настроение было испорчено окончательно, разговаривать не хотелось. Он потянулся за кепкой.

— Куда среди ночи, да еще после приема лекарства? — неожиданно подобрела Ольга. — Ложитесь в боковушке, постель налажена.

Костя прижал к сердцу руку, театрально поклонился и удалился на отведенное ему для ночлега место.

Сестры еще долго гремели на кухне посудой, а потом до рассвета шептались, обнявшись в кровати, словно две подруги, встретившиеся после долгой разлуки.

Проснувшись, но еще не открыв глаз, Костя почувствовал обращенный на него испытующий взгляд. Казалось, кто-то изучает его, разглядывая сжатые пухлые губы, темные пряди волос, сбившиеся на правый висок, звездочки морщинок, посаженные у самых век.

Костя лежал не шевелясь. Хотелось переждать, когда уйдет на работу Ольга, и незаметно удрать самому, чтобы больше не приходить сюда никогда.

«Но кто это буравит меня буркалами, что еще за наваждение?» Костя приоткрыл один глаз. В ногах у него сидела маленькая сгорбленная старушка. Костя открыл оба глаза, и они встретились с глазами старушки: одни — испуганные, другие — спокойные, немигающие.