Золотой скорпион - [18]

– Я говорю о том, что на недострое, скорее всего, не последнее убийство, – повторил Зайцев. – Что мы будем предпринимать?

– А что мы можем предпринять? – устало сказал Садовский.

– Вы ректор, вы и решайте.

Вы – ректор! А сам только и думает, как бы сесть в это кресло! Полагает вот так просто это – решать…

– Милиция ищет убийцу. Не можем же мы сами заниматься расследованием.

Зайцев удивился:

– Виктор Николаевич, речь не об этом. Мы должны обезопасить наших сотрудников и студентов, охрану поставить на стройке.

Конечно, он был прав. Больше всего Садовского злило, что проректор именно сейчас выступает с разумными предложениями, очки перед выборами зарабатывает.

– Не стоит волноваться, – сказал ректор. – Охрана обеспечена. Рабочий день будет временно сокращен. Все уже решено и сделано, так что ваше, Анатолий Иванович, предложение несколько запоздало.

Кого он будет ставить туда на охрану, Садовский ни малейшего понятия не имел. Этим придется заниматься Давыдову, а на месте ли он сейчас – не известно. Но Зайцев растерялся, не срубил очки-то!

– Коллеги, – Садовский тяжело поднялся с председательского места. – Прошу меня простить, но я хотел бы завершить заседание. Если все принципиальные вопросы решены, то давайте разойдемся. В сложившейся ситуации не место пустым разговорам. Сейчас необходимо помочь семье погибшей девушки с похоронами. С вашего позволения, я вас покину.

Без единого возражения он первым вышел из зала. Вот так, пусть все видят: все на нем, весь в заботах. За ним потянулись члены совета. Но отнюдь не все. По большому счету, их осталось больше половины, кворум, пусть и без председателя, но правомочный принимать решения. Зайцев, нисколько не задумавшись, пересел в председательское кресло. Песковский, выглянув в опустевший коридор, плотно притворил дверь.

– Совпадение, прости, Господи, такое удачное, что эти убийства стоило бы придумать и организовать, если бы они не произошли сами!

Зайцев сердито глянул на молодого преподавателя.

– В том-то и дело, что они не сами произошли, и не в наших силах этим управлять.

– Может, это судьба, – проговорил из угла зала Жуков.

Все обернулись. Удивительно, что он остался. Уж он-то всегда поддерживал Садовского. В университете шутили, что Жуков настолько консервативен, что даже ест одни консервы. И вдруг – остался с оппозицией. Не донесет ли?

– А вы, Павел Федорович… – начал было Зайцев.

Жуков предостерегающе поднял руку.

– Анатолий Иванович, не беспокойтесь, я буду голосовать за вас.

Зайцев не мог не беспокоиться, Жукову он не верил, но ведь не гнать же его, на самом деле.

– Пока все идет нормально, – осторожно начал проректор. – С казначейством я договорился, они придут с проверкой в понедельник. Это на неделю, не меньше, отвлечет Садовского. Ему ни до чего дела не будет, даже до этих убийств. Что с журналистами?

Песковский поднялся со своего места.

– Два материала выйдут в среду, один большой – в субботу.

– В «Бизнес-Ярославле»? Я слышал, от них приезжали вчера.

– Приезжали, – подтвердил Песковский. – Но тут нам не везет, если материал и выйдет, то скорее всего в поддержку Садовского.

– Это еще почему?

– Приезжала Рокотова. Та самая…

– Та-ак! И почему пропустили? – сдвинул брови Зайцев.

– Да мы даже не думали… Он же никого не принимал после милиции. Как-то просочилась.

– Просочилась! Рокотова куда угодно просочиться! Ее сын у нас все еще учится?

– Пока учится, – проскрипел Жуков. – Но, если сильно надо, можно и убрать.

– Как?

– Да просто. Он ко мне на пересдачу экзамена вчера не явился. Снова придет, а я его завалю.

– Он еще раз придет, – махнул рукой Зайцев.

– А я снова завалю.

– На комиссию выйдет.

– Ну уж тут вам и карты в руки. Вы проректор по науке, соберите такую комиссию, чтобы он не сдал, и отчисляйте на здоровье.

– Это ведь Тимур Каримов – сын Рокотовой, – подал голос заведующий кафедрой политологии Рицман.

– Каримов.

– Зачем же его отчислять? Он же умный парень, и зачетка у него неплохая…

– Николай Николаевич, – ответил ему Зайцев, – Рокотова один раз нам уже помешала, когда сгорел сторож. Казалось бы, все предусмотрели и просчитали, а она…

– Я так и думал, что сторож не сам сгорел, – задумчиво изрек Жуков.

Зайцева аж пот прошиб.

– Да сам! Сам! Сгорел он сам, мы только проверки поторопили, а инструкций никаких по технике безопасности не было… Мы ж не сомневались, что его снимут. А ему штраф дали, пятьсот рублей, смешно! Вот и сейчас она вмешается – и все прахом пойдет!

– Ничего не пойдет, – возразил декан экономического факультета Титов. – Все, дошла гиря до полу. Вмешается – не вмешается…Даже эти убийства уже ни при чем. Садовский и без них свалится. Хотя это, конечно, лишний толчок ему в спину. И заметьте, без всякого нашего участия. А журналистку надо просто на нашу сторону перетянуть. Может, заплатить?

– Не купится она, – сказал Зайцев. – Столько, чтоб она согласилась, нам не дать.

– Припугнуть тогда. Будет дергаться, сына отчислим. Дотянем до августа с комиссией, он никуда поступить не успеет, а с осенним призывом его в армию загребут.

– Если нужно будет, я с ней поговорю, – пообещал Песковский. – Как доброжелатель. Я ж у него ничего не преподаю, с меня и взятки гладки.