Золотое на чёрном. Ярослав Осмомысл - [37]
- Та, с которою ты живёшь скрытно?
- Да с чего ты взяла, родная? - удивлялся он.
- Отпираться глупо. Я своими очами зрела. При словах: «Христос воскресе!» - «Воистину воскресе!» - ты облобызал ея трижды не в ланиты, но устами в уста.
- Да Господь с тобою! Не было такого.
- Было, было. И она зарделась почище красна солнышка. Мне ль не понимать: просто так сего не случается.
- Вот ещё придумала! Дочери Олексы Прокудьича нет ещё пятнадцати!
- Тем греховнее, что ты ея соблазняешь.
- Матушка, окстись! Я невинен перед тобою, аки агнец Божий.
- Не лукавь, голубчик. На твоём месте каждый бы польстился на ея красоту, гибкость стана да лебяжью выю! Я-то сделалась вон какая. Толстая, противная, старая. И тебя потянуло к этой паве.
- Хочешь, поклянусь Христом Богом, что и в мыслях не держал?
- О, не поминай имя Господа всуе. Да ещё по такому поводу. Он тебя покарает, покарает, я знаю! - И плакала.
Неизвестно, чем бы кончились эти постоянные стычки, если бы не новая беременность у княгини. Как и раньше в такое время, дочка Долгорукого становилась мягче, умиротворённее, посещала храм, жертвовала средства на монастыри. И теперь тоже загорелась мыслью основать при женской обители Варвары Великомученицы школу для девочек из богатых семей. Муж не возражал, даже обещал присутствовать на открытии. Он задумался только об одном: верно ли жена предлагает - вместе с первым набором взять и Янку с Настей. Обе подружились, за обеими присматривала Арепа, и владыка Галича не был уверен, надо ли столь круто изменять их быт - ведь занятия в школе требовали, чтобы ученицы жили в монастыре. Но княгиня настаивала: дескать, это станет хорошим примером для боярских семей, кто пока боится расставаться с дочками, - коли сам Осмомысл посылает воспитанниц, находящихся под его опекой! Чтоб не нарушать хрупкого спокойствия, воцарившегося в семье, Ярослав согласился. И пошёл лично сообщить о своём решении.
При его появлении девочки и нянька низко поклонились, а когда услышали о его высочайшей воле, сильно испугались. Старая половчанка сразу стала выть:
- Ой, да за что ж такая немилость, для чего ты нас разлучаешь, разрываешь сердце, в чём мы провинились, чем не угодили?
- Дура, замолчи! - рассердился князь. - Никакой немилости и в помине нет. А наоборот: в этой школе соберутся лучшие болярышни города, их обучат многим языкам, разбираться в древней истории и в священных книгах, шить да вышивать, управляться с домом. И любой жених впоследствии будет считать за честь взять себе такую образованную невесту. Так заведено в Киеве, и в латинских странах Иеропии, и в Царе-граде. Мы не хуже.
- Понимаю, батюшка, - утирала слёзы старуха, - но душа-то болит. Как я без нея, как она без меня? Да и к Яночке тоже прикипела…
- Не беда, привыкнете. По воскресным дням можно приходить в гости… А тебе, Арепа, я придумал новую обязанность: станешь обучать княжича и княжну половецкому языку, сказки им рассказывать, песни ваши петь. Тоже не без пользы.
Та благодарила, целовала своему господину руку, но по-прежнему не могла сдержать вздохов. А девицы отнеслись к новости по-разному. Дочь Берладника, круглолицая десятилетняя коротышка, с голубыми глазами-омутами, безразлично моргала, стоя истуканом. Но зато внучка Чарга - радостно, с улыбкой. Ей исполнилось тоже десять, и она походила на прекрасный лесной цветок - нежный, благоухающий, выросший без помощи садовника и поэтому не тепличный, а жизнестойкий. Чёрные глаза весело горели на продолговатом смуглом лице. В первое мгновение стала утешать пожилую наставницу, обнимала, гладила, а потом обратилась к князю - просто, без смущения, как к хорошему другу:
- - Вот ведь как чудесно! Я люблю учиться. Каждый Божий день открывать для себя что-то новое, важное и умное. Люди столько всего придумали! Страшно умереть, так и не узнав ничего из этого.
И опять Ярослав не сдержался, взял её головку в ладони, заглянул в зрачки и поцеловал в переносицу. Отстранившись, перекрестил и напутствовал:
- Сохрани тебя Бог, Настасья. Мы тебя привечаем. Будь достойна нашего внимания.
- Постараюсь, батюшка, мой свет, княже. Я люблю тебя и твоё семейство от всего сердца. И молюсь во здравие ваше.
Он кивнул и вышел.
Посетив открывшуюся школу, осмотрел учебную залу, вышивальные мастерские, трапезную, кельи, сад и огород при монастыре и остался доволен. Поблагодарил Ольгу за душевные хлопоты об устройстве этого дела и пожертвовал игуменье - матери Манефе - несколько серебряных гривен. На обратном пути подумал: «Отчего мои мысли неотвязно возвращаются к сей обители, школе, ученицам? Будто бы других забот мало! Отчего судьба крошки-половчанки трогает меня? Только ли в ея ангельском лице скрытая причина? Или в чём-то другом, более глубинном?» И не смог ответить. Может - побоялся.
3
Да, само собой, в письмах обо всём не напишешь (мало ли кому невзначай попадётся в руки пергамент!), и предусмотрительный Юрий Долгорукий остерёгся указать в послании к Ярославу главную причину своего радушного отношения к Ивану Берладнику. А причина была проста:
Ростиславов сын предложил суздальскому князю помощь в истреблении Изяслава. Для чего тратить средства, силы, воинов, чтоб ходить в походы, если можно тихо-мирно застрелить его на охоте или задавить в одрине подушкой? Риск велик, естественно, но игра стоит свеч. И Берладник брал его на себя - при условии, что, в случае воцарения Юрия в Киеве, он ему подарит Волынь. Правда, у Долгорукого были другие виды на обширное Волынское княжество, но решил согласиться: пусть сначала покончит с соперником, а уж там видно будет! И ударили по рукам.
В сборник вошли рассказы:ПеснярыМоя прекрасная ледиМарианнаПерепискаРазбегПоворотФорс-мажорЧудо на переносицеМеханическая свахаКак мне покупали штаныОрешки в сахареГастрольные страстиЗвезда экранаТолько две, только две зимыКиноафиша месяцаЕще раз про любовьОтель «У Подвыпившего Криминалиста»Пальпация доктора КоробковаИ за руку — цап!Злоумышленник.
Хазарский каганат — крупнейшее и сильнейшее государство в Восточной Европе в VII—X веках. С середины IX века Киевская Русь была данницей каганата. Его владения простирались от Днепра и Вятки до Южного Каспия, правители Хазарии соперничали по своему могуществу с византийскими басилевсами. Что же это было за государство? Как и кому удалось его одолеть? Свою версию тех далёких событий в форме увлекательного приключенческого романа излагает известный писатель Михаил Казовский. В центре сюжета романа — судьба супруги царя Иосифа, вымышленной Ирмы-Ирины, аланки по происхождению, изгнанной мужем из Итиля, проданной в Византию в рабство, а затем участвовавшей в походе Святослава и разгроме столицы Хазарии — Саркела.
Великая эпоха Екатерины П. Время появления на исторической сцене таких фигур, как Ломоносов, Суворов, Кутузов, Разумовский, Бецкой, Потемкин, Строганов. Но ни один из них не смог бы оказаться по-настоящему полезным России, если бы этих людей не ценила и не поощряла императрица Екатерина. Пожалуй, именно в этом был её главный талант — выбирать способных людей и предоставлять им поле для деятельности. Однако, несмотря на весь её ум, Екатерину нельзя сравнить с царем Соломоном на троне: когда она вмешивалась в судьбу подданных, особенно в делах сердечных, то порой вела себя не слишком мудро.
Многие считают, будто перестройка сделала большинство советских людей несчастными. Будто в СССР хоть и не было нынешних свобод и товаров, но простому человеку жилось легче.В доказательство обратного, я поведаю вам одну любопытную историю…
Лермонтов и его женщины: Екатерина Сушкова, Варвара Лопухина, графиня Эмилия Мусина-Пушкина, княгиня Мария Щербатова…Кто из них были главными в судьбе поэта?Ответ на этот вопрос дает в своей новой книге писатель Михаил Казовский.
Судьбу юного Саши приняли близко к сердцу две сестры-дворянки и решили дать ему шанс преуспеть в жизни. Сделать это непросто: столько тайн переплелось в жизни его отца, крепостного художника Григория Сороки. Все главные герои повести — реальные исторические лица.
В детстве она была Софьей Олелькович, княжной Слуцкой и Копыльской, в замужестве — княгиней Радзивилл, теперь же она прославлена как святая праведная София, княгиня Слуцкая — одна из пятнадцати белорусских святых. Посвящена эта увлекательная историческая повесть всего лишь одному эпизоду из ее жизни — эпизоду небывалого в истории «сватовства», которым не только решалась судьба юной княжны, но и судьбы православия на белорусских землях. В центре повествования — невыдуманная история из жизни княжны Софии Слуцкой, когда она, подобно троянской Елене, едва не стала причиной гражданской войны, невольно поссорив два старейших магнатских рода Радзивиллов и Ходкевичей.(Из предисловия переводчика).
Роман «Серапионовы братья» знаменитого немецкого писателя-романтика Э.Т.А. Гофмана (1776–1822) — цикл повествований, объединенный обрамляющей историей молодых литераторов — Серапионовых братьев. Невероятные события, вампиры, некроманты, загадочные красавицы оживают на страницах книги, которая вот уже более 70-и лет полностью не издавалась в русском переводе.У мейстера Мартина из цеха нюрнбергских бочаров выросла красавица дочь. Мастер решил, что она не будет ни женой рыцаря, ни дворянина, ни даже ремесленника из другого цеха — только искусный бочар, владеющий самым благородным ремеслом, достоин ее руки.
Мрачный замок Лувар расположен на севере далекого острова Систель. Конвой привозит в крепость приговоренного к казни молодого дворянина. За зверское убийство отца он должен принять долгую мучительную смерть: носить Зеленый браслет. Страшное "украшение", пропитанное ядом и приводящее к потере рассудка. Но таинственный узник молча сносит все пытки и унижения - и у хозяина замка возникают сомнения в его виновности. Может ли Добро оставаться Добром, когда оно карает Зло таким иезуитским способом? Сочетание историзма, мастерски выписанной сюжетной интриги и глубоких философских вопросов - таков роман Мирей Марк, написанный писательницей в возрасте 17 лет.
О одном из самых известных деятелей Белого движения, легендарном «степном волке», генерал-лейтенанте А. Г. Шкуро (1886–1947) рассказывает новый роман современного писателя В. Рынкевича.
«На правом берегу Великой, выше замка Опочки, толпа охотников расположилась на отдых. Вечереющий день раскидывал шатром тени дубравы, и поляна благоухала недавно скошенным сеном, хотя это было уже в начале августа, – смутное положение дел нарушало тогда порядок всех работ сельских. Стреноженные кони, помахивая гривами и хвостами от удовольствия, паслись благоприобретенным сенцем, – но они были под седлами, и, кажется, не столько для предосторожности от запалу, как из боязни нападения со стороны Литвы…».
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.