Золото имеет привкус свинца - [26]

— А как же с грузом, — Чарли с тоской посмотрел в темноту, где, судя по револьверным хлопкам, все еще шла кровавая битва за золото, — там, в трюме еще осталось девять пакетов, правда кто-то до нас уже распотрошил один пакет.

— Плюнь ты на них, командир, — Лютый на секунду вспомнил тонущего «писателя» с тяжелым рюкзаком за спиной и ухмыльнулся, — матросы все равно тебя уже не послушают. Смотри, Чарли, и ветер уже крепчает, тебе, что жизнь дороже или этот проклятый металл, подавай скоренько груз и быстро в ходовую рубку. Теперь нам с тобой нести суточную вахту.

— А что будем делать с доктором, ведь парень — плохой свидетель и может нас заложить властям.

— А это уже твои проблемы, кэп, если договоришься с ним хорошо, не веришь в его преданность — возьмешь еще одну жизнь на свою совесть. Одним больше, одним меньше, какая теперь тебе разница. Ну, а теперь, вира якорь и полный вперед к свободе и демократии.

Через полчаса большой катер береговой охраны США, вспучивая белые гребни на свинцовых, подобных колымским хребтам волнах, взял курс на северо-восток, на военно-морскую базу в Датч-Харборе. Впереди всех ждала неизвестность. Но лишь Лютый и Валентина наслаждались этими короткими и сладкими часами свободы и любви и, прижавшись, друг к дружке, на маленьком диванчике в каюте старшего помощника капитана Стива Миллера, которого пристрелили первым, когда он безрассудно сказал обезумевшим от блеска дьявольского металла, американскими моряками, что все это золото — достояние Соединенных штатов Америки. Сейчас двое, утомленных жизнью, уже немолодых людей, словно беззаботные подростки, ласкали друг друга, шептали наивные слова любви и строили планы на «светлое будущее» в свободной стране.

Эпилог.

В ту же ночь, разыгравшийся сильнейший шторм, легко приподнял на десятиметровой волне израненное тело красавицы «Ангары» и черная громадина судна, как по слипу, по наклонной поверхности конусообразного вулканического островка, медленно поползла в темную бездну океана.

А ровно через сутки Чарли Стоун заводил свой катер береговой охраны в бухту Датч-Харбор, где располагалась база ВМС США на Алеутах. На фарватере их встретил белоснежный катер капитана порта, и на борт «костгарда» поднялась серьезная комиссия, состоящая из высших чинов ВМС США, ФБР, миграционной службы и ЦРУ. Их сопровождал вооруженный до зубов отряд «морских котиков» — особого подразделения, имеющего задачу борьбы с терроризмом.

Всех участников происшествия развели по отдельным каютам и произвели предварительное расследование и допрос. Через четыре часа Чарли и Габриеля заковали в стальные наручники и отвезли на быстроходном катере в штаб соединения. Русских отправили на военный аэродром, а затем на 767 Боинге перекинули в Портленд. Золотые слитки были загружены в специальный бронированный контейнер, опечатаны и направлены вслед за членам «русской мафии», какими представлялись эти, измученные несчастиями люди, американской экспертной комиссии.

Литвинов сдержал свое слово, данное Лютому еще до ареста, что будет держаться версии нападения на судно морских пиратов и что сопровождающий офицер, то есть Виктор Лютый, действительно проявил мужество и выдержку в борьбе с террористами.

Спасенные 9 слитков золота по 10 кг каждый были конфискованы в пользу правительства США. Женщин и ребенка отправили вначале на карантин, затем определили в лагерь для беженцев недалеко от порта Астория, штата Орегон, где через месяц они встретились со своими мужчинами, которым выдали вид на жительство, как жертвам коммунистического режима. Семью Литвинова поселили в огромном сером здании портовой администрации небольшого американского городка Астории. Лютого с Валентиной, после тщательной проверки их показаний, переправили в Сиэтл, где русской парочке сняли бесплатное жилье и выдали талоны на питание и медобслуживание.

Через месяц Лютый устроился работать грузчиком в порту, а Валентина начала нянчит ребенка одного из богатых русских эмигрантов по фамилии Потапофф, который когда-то жил во Владивостоке и работал в коммерческом отделе Дальневосточном пароходстве. Иногда жена Сергея Потапова — американка Джулия приглашала Виктора с Валентиной на вечерний чай со сладкими и ненавистными для русских желудков пончиками, приготовленные хозяйкой собственноручно, и бывшие русские с ностальгией, восторгом, а иногда и с ужасом, вспоминали свою прошлую жизнь.

А когда наступала ночь, Валентина незаметно, потихоньку прокрадывалась в подвал своего нового дома, купленного в кредит, где еще раз открывала семейный сейф, сработанный из бронированной стали и любовалась в свете фонаря сверканием слитка золота, который, словно родное дитя, она носила всю дорогу от Датч-Харборе до Сиэтла, прилепленный к горячему девичьему животу липким китайским скотчем, каждый раз обмирая от страха, при очередном досмотре вещей или принятии горячего душа. Но все обошлось, и она втайне от Лютого все же сохранила этот кусок сатанинского металла, как «святыню», напоминающую ей об утерянной родине и брошенной России.

А в это время в России жизнь шла своим чередом. Главу администрации Магаданской области Хренникова перевели в Москву, «на повышение», где через месяц он был зарезан и ограблен местным бродягой недалеко от своего нового дома в Химках. А Леночка Каретникова, которую он из жалости прихватил с собой в столицу, вскоре подсела на наркотики, и, как любая недалекая провинциалка, занялась древнейшей профессией, превратив квартиру своего бывшего шефа в обычный московский притон, коих размножилось по белокаменной, как звезд на небосводе.