Золото - [84]

98. Туберкулезная бацилла

Это история о золотом слитке, который Харпш обменял на матрас и постельное белье в Берне. Он припарковал машину на лесной просеке и устроил себе ложе среди папоротников. Это был его первый привал после двенадцати часов езды.

В то время в Германии немало людей, показывая свою осведомленность в современной медицине, предлагали приложить ее возможности для решения так называемого «еврейского вопроса».

– После того как удалось выделить бациллу туберкулеза, появилась реальная надежда избавиться от этой страшной болезни.

– Новые технологии победили извечного врага.

– За несколько столетий эта зловредная бацилла погубила десятки тысяч немцев.

– Наконец мы можем одновременно избавиться от бациллы еврейства и от бациллы туберкулеза.

Жертв туберкулеза легко опознать по характерным признакам. Больные кашляют, харкают кровью и отплевываются, распространяя вокруг себя вредоносные бактерии. Они весь день лежат в постели. Они ездят на воды и там заражают иностранцев, на чью сердобольность и материальную помощь они так рассчитывают. Они, как малые дети, едят теплый супчик, кашу-размазню и протертую пищу, запивая теплым молоком. Они симулянты. Это болезнь поэтов и мечтателей. Как ее только не называют! Чахоткой, поэтическим недугом, комнатной сыростью, легочной болезнью, кровохарканьем, мокрушницей. В отдельных выражениях нетрудно уловить общественное предубеждение. Слава богу, немецкие ученые победили туберкулез, и вот теперь всех этих симулянтов, поэтов, женственных типов и прочих нежелательных элементов, особенно евреев, неспособных внести положительный вклад в победу «третьего рейха», можно уничтожить благодаря современной медицине.

Подобные бытовые разговоры и официальная пропаганда от имени науки давали свои плоды. В лечебных учреждениях процветало вредительство. Больных не лечили или плохо лечили, им вкалывали не то и не так, их морили голодом, унижали, обходили стороной, бросали на произвол судьбы. Стоит ли продолжать этот печальный перечень?

Вот лишь один пример из тысяч. В Заас-Бельзеке доктор Эгберт Дахсон решил донести официальную пропаганду до своих богатых пациентов. Более продвинутым он разослал памфлеты, и те, ознакомившись с ними, приостановили финансовую поддержку туберкулезного санатория. Пациентов попроще он конфиденциально вразумил прямо в кабинете. Жители деревни, расположенной неподалеку от санатория в Заас-Бельзеке, вооружившись вилами и револьвером времен первой мировой войны, решили своими силами разобраться с рассадником заразы. Семерых швейцарских детей, американского бизнесмена, немецкого архитектора, а также жену и дочь австрийского экономиста – все еврейского происхождения – вытащили из кроватей, вынесли в сад и побросали в снег. Истории болезни уничтожили, шкафчики больных прочесали, их одежду забрали, из чемоданов взяли все самое ценное. Крестьяне уже собирались уходить, когда жена почтальона вдруг заявила, что все это добро заражено туберкулезными бациллами. Часть золотых безделиц бросили на ступеньках, где их вскоре припорошило снегом. Привратник Михаэль Игнатиссон смахнул украшения в кастрюлю и принес домой своей замужней дочери, которая перед большим зеркалом в спальне надела на себя все сразу – три пары сережек, шесть обручальных колец, три ожерелья, брошь, булавку для галстука и две пары часов. В результате она оставила себе одну брошь и то лишь после того, как по совету мачехи два часа продержала ее в кипящей воде с отбеливателем. Остальные предметы она обменяла на кое-какую мебель, сеанс массажа и пару ортопедических ботинок, изготовленных в Колумбии. Главная часть унесенных из санатория золотых украшений отправилась в Мюнхен, а затем в Вену, где их переплавили в слиток, а тот, в свою очередь, попал в Баден-Баден и вскоре прямиком в руки Харпша, который так и не довез его до Больцано, города несуществующих спагетти. Когда-то Баден-Баден имел репутацию бальнеологического курорта, где евреи и неевреи принимали лечебные ванны и отлеживались днем в постели в надежде избавиться от губительной туберкулезной бациллы, которая цепляется к человеку вне зависимости от его религиозных, общественных и моральных убеждений.

99. Вентимилья

Это история о золотом слитке, который лейтенант Густав Харпш обменял на беспрепятственный проезд через Сенсадорфский тоннель.

Двадцать третьего августа 1941 года, у здания железнодорожной станции Вентимилья, в промежутке между римским экспрессом на Рим в 15.15 и пассажирским поездом на Венецию в 15.37, молодых любовников заставили раздеться догола. Стоял жаркий летний день, на небе ни облачка, и только над холмами стелилась дымка. Из громкоговорителей доносилась ария из идущей в Турине популярной итальянской оперы в исполнении певца-виртуоза. На платформе под ярким солнцем, отбрасывая тень на бетонку, одиноко стоял граммофон, на котором крутилась пластинка. Восемнадцатилетний парень снимал все с себя и резко швырял в открытый чемодан, а вот его семнадцатилетняя подружка аккуратно сложила одежду, положив под самый низ, для пущей сохранности, блузку с золотой брошью, подаренной ей матерью.