Золото - [68]

Золотые монеты попали в банк, где их переплавили вместе с наполеоновским золотом из Эрмитажа. Вот уж ирония судьбы, если говорить о фильме, в котором Бонапарт был представлен в качестве этакого пугала. В январе сорок пятого года золотые слитки достигли баден-баденского банка, где их поместили в трех подвалах. Харпш и его приспешники, безусловно, прихватили один из золотых слитков, на-прямую связанных с фильмом «Кольберг», и тот совершил путешествие на заднем сиденье черного «мерса» в Больцано, североитальянский город на самой границе с Австрией, а австрийцы, надо отдать им должное, никогда не претендовали на то, что они готовят спагетти не хуже настоящих итальянцев.

78. Аисты

Свой огромный сад супруги Фройбишеры устроили на голландский манер, то бишь с практическим уклоном: вместо цветочных клумб – грядки с овощами, вместо белой березы и ракитника – яблони, груши, сливы и миндаль. Посреди сада торчала фабричная труба – Фройбишеры перерабатывали кальмаров для получения синего красителя. У вареного кальмара не самый приятный запах, поэтому труба была высокая. Но в 1939 году фабрику разобрали по кирпичику. Кому нужен синий краситель во время большой войны! Остались труба, местечко для уединения и веранда. Место для уединения переоборудовали под курятник, а веранду перестроили в летний домик. Трубу, для устойчивости схваченную шестью чугунными обручами, оставили ради птиц. Дело в том, что перелетные аисты давно облюбовали ее для своих гнезд. Аисты же приносят удачу. Где аист, там в доме полная чаша и много детей. Если не детей, то лягушек и кротов с окрестных болот и полей эти птицы Фройбишерам каждый год приносили исправно.

Гнездо аиста поражает не только своими размерами, но также неряшливостью; кое-как переплетенные ветки, торчащие вверх до десяти метров, результат сноровки красных клювов и стечения благоприятных обстоятельств, в первую очередь хорошей погоды. Говорят, аисты приваживают других пернатых. Возможно, те видят, что люди благоволят к этим большим птицам, и надеются, что им тоже перепадет немного внимания. Воробьи и зяблики вили свои гнездышки в недрах огромного аистиного гнезда. Дрозды и вороны гнездились на соседней колокольне. Стрижи и ласточки по вечерам летали над садом. Дрозды пели летними ночами на крыше дома.

Весной тридцать девятого аисты вернулись. Они нежничали, громко клацая клювами и отставляя назад головы, чтобы привлечь к себе внимание. Стоя рядом, они копировали движения друг друга: один поворачивал голову вправо, и другой поворачивал голову вправо, один чистил перья, и другой чистил перья, один вытягивал шею, чтобы посмотреть, как садовник собирает на огороде капусту, и другой синхронно вытягивал шею. Это была настоящая пара, олицетворение мифа о взаимной преданности и продолжении рода. Фройбишеры могли часами наблюдать за аистами. Аисты приносят в дом детей. Госпожа Фройбишер забеременела двойней, хотя ей было уже сорок четыре и на подбородке росли волоски. Господин Фройбишер был счастлив. Он купил жене великолепный шелковый пеньюар, расшитый экзотическими птицами, на что ушло двести пятьдесят граммов золотой пряжи. Этот пеньюар ей предстояло носить во время всей беременности. Родить она должна была 17 августа 1939 года.

Дойдя до этого места в нашей истории, похожей на притчу, читатель, вероятно, уже догадался, чем дело кончится. Аисты и Фройбишеры соединятся. Разделят общую судьбу.

У госпожи Фройбишер были легкие роды. У появившихся на свет близнецов сзади на шее обнаружились родимые пятна – след от аистиного клюва. Взорвавшаяся в саду бомба разрушила дом и повалила трубу. Два крупных белых яйца вдребезги разбились. Один близнец умер, другой получил мозговую травму.

В момент взрыва аисты отсутствовали. Вернувшись и не найдя гнезда, они несколько дней беспокойно кружились над садом, улетали и снова возвращались, видимо, надеясь на то, что труба восстанет из большой воронки посреди сада. В конце концов они отбыли в дальние края – возможно, в Северную Африку. Госпожа Фройбишер тронулась рассудком. Двадцать дней она просидела, запершись в курятнике, и все это время выдергивала золотые нити из своего пеньюара. При этом она так туго наматывала их на пальцы, что те кровоточили. В результате она умерла от заражения крови. На самом деле, я бы сказал, от неизбывной тоски, но какой же врач запишет такое в свидетельстве о смерти? Садовник аккуратно собрал все золотые нити, чтобы куры, чего доброго, не склевали их, приняв за червяков. Он намотал их на веретено и отдал жене, которая выменяла золотую пряжу на фунт масла на черном рынке. Когда гестаповцы реквизировали у местного населения достаточно золота, они отдали его в переплавку. Получился тоненький брусок, не бог весть что. В плотном конверте, положенном в дипломат, золотой слиток прибыл в отделение Дойчебанка города Мюнстер. Через какое-то время он оказался вместе с еще девяносто одним слитком в подвале банка в Баден-Бадене, откуда их забрал немецкий офицер с целью вызволить свою малолетнюю дочь из швейцарского санатория Красного Креста и увезти в Южную Америку, однако он сумел добраться на машине только до Больцано.