Золото Алдана - [191]

Таким образом самими будущими старолюбцами (духовник Стефан Вонифатьев впоследствии перешел из-за страха потерять место в стан Никона, ставшего в это время после смерти Иосифа патриархом) был дан толчок последовавшим за этим переменам, в которых они, правда, прямого участия не принимали: в исправлении «недостатков» в богослужебных книгах. На них прежде не раз указывали Никону наезжавшие греки, с внесением троеперстия и иных новшеств. (В первоисточном православии существовал единый знак «ручного креста» — двуперстие).

Эти так называемые книжные исправления Никон поручил Арсению Греку. Последний отличался стяжательством и чрезвычайно легко менял свои духовные пристрастия в зависимости от того, кому служил: в Венеции он был католиком, в Польше — униатом, потом принял магометанство, на Руси же притворялся православным и вошел под личиной высокообразованного знатока православия в доверие к патриарху.

Под его руководством исправлениями книг под новогреческие образцы занималась целая бригада справщиков. Эта работа началась и велась еще до Грека старцами Савватием и Иосифом, но они недоверчиво относились к греческим текстам и были близки по воззрениям к Неронову и Аввакуму. Посему Никон вывел их из состава переписчиков.

Исправляли не только книги, но и богослужебные чины для приведения их в согласие с действующими ново — греческими образцами. Особое недовольство противников перемен вызвал циркуляр, разосланный по московским храмам в 1653 году. В нем отменялись поклоны до земли во время Великого поста с вставанием на колени и касанием головой пола.

Начавшись с распоряжения о крестном знамении и поклонах, эти исправительные перемены постепенно распространились на весь чин богослужения и получили одобрение в соборных определениях 1654, 1656 годов. Эти изменения церковных обрядов не могли не вызвать резкий отпор со стороны рядовых священников и русских людей, почитавших святые предания и опасавшихся утраты чистоты веры. В народе возникло брожение и пошло нарастание противодействия новинам.

Польская война и мор 1654 года, сгубившие множество людей, были истолкованы в народе как Божие наказание за отступничество от старой, отеческой веры, поругание над святыми образцами. Противники реформ, составившие в дальнейшем ядро старообрядцев, были убеждены, что избранничество Третьего Рима было основано как раз на твердой приверженности существующему церковному преданию, буквальному исполнению всех норм и традиций в малом и в великом.

Бывшие члены кружка царского духовника к этому времени перешли в открытую оппозицию, считая, что книжная справа является подрывной антихристовой инициативой, аналогичной той, что ранее погубила Константинополь. Тем более что делалась она самочинно, без созыва, как требовали каноны, Собора, на котором и следовало открыто обсудить программу реформы. Они считали, что если и выправлять православный устав и богослужебные книги, то делать это надо другим православным странам по русскому образцу, а не наоборот.

Никон тем не менее продолжал реформу резко и своевольно. И чем жестче действовал патриарх, тем радикальней становилась оппозиция. А он уже мнил себя главой всей будущей Православной Империи и даже делал попытки к узурпированию светских функций, что в итоге привело к удалению его по указанию царя из Москвы[151].

Точно в год предсказанный «Книгой о Вере» — 1666 — в Москве произошел беспрецедентный по своим разрушительным последствиям Собор, где сам Никон был низложен, но его нововведения одобрены, а царская власть абсолютизирована. В результате идея Третьего Рима была подорвана и структурно и идеологически.

Какими бы благими ни были изначально намерения Никона, результат реформ был катастрофичен во всех отношениях: Церковь разделилась на старообрядческую (народную) и официальную, или как сейчас ее именуют — Русскую Православную Церковь.

Как полное подтверждение трагической правоты староверов о попрании истинного православия наступило царствование Петра Первого, при котором католическо-протестантский Запад откровенно был взят за образец, патриаршество упразднено и официальная Церковь поставлена под жесткий контроль светской власти на манер английской монархии. В высшей степени символично, что столица России переносится на Запад, прочь от Москвы, ставя тем самым последнюю точку в вопросе о Третьем Риме, который отныне фактически пал.

Все эти отступничества от традиций «Святой Руси» породили величайшую огромную и грозную драму — Раскол, справедливый духовный протест россиян против прерывания нестяжательной и аскетической религиозной традиции, пренебрежения к старине. Это уникальное, и вместе с тем трагическое духовное явление разделило народ на мужественных и непреклонных приверженцев старого обряда, готовых за веру претерпеть все, что придумано для унижения и мучения человека, и пассивно-послушную массу во главе с иерархами, поступившимися, ради своего спокойствия, моральными убеждениями.

Планируя реформу, ни царь Алексей Михайлович, ни патриарх Никон не ожидали столь мощного сопротивления церковным новинам со стороны паствы. И хотя большая часть наших предков, из-за угрозы проклятия, вынуждена была все же пойти за корыстолюбивыми устроителями реформы, не менее четверти, получив от царевых соглашателей неправое прозвище раскольников, осталось в старой вере, хотя гонения на ее приверженцев были порой страшны по жестокости.