Золото абвера - [13]

Во все годы оккупации, Восточной Германии советскими войсками, каждый офицер или член семьи, автоматически попадал, под колпак контрразведки. Органы эти контролировали и беспощадно и жестоко расправлялись с лицами, нарушающими эти установленные правила игры. Восьмидесятые и девяностые годы, коренным образом, изменили расстановку сил в пользу взаимопонимания, и примирения. Многие дети офицеров, теперь могли теперь заниматься и обучаться в спортивных секциях и учебных заведениях чужого государства. Уже три года как пала Берлинская стена, а до конца пребывания Советских войск оставались уже считанные месяцы. Естественно со стороны западных спецслужб влияние на советских граждан усиливалось, но контрразведчики пресекали эти поползновения.

Друзья полные впечатлений, обсуждали вечер, но каждый на свой манер. Они гордились и восторгаясь смелостью девчонок, которые были на высоте. Огорчало одно: это объяснения перед родителями, и перед всевидящим оком «особого отдела». Счастливый смех девчонок окрылял пацанов, и им вопреки всех установок, хотелось просто иметь настоящую и нормальную любовь, лишенную политического маразма. Им было не ведомо о тех неприятностях, которые назревали после зимних каникул, у их новоявленных воздыхателей.

— Слышь Виталь, тебе не кажется, что после каникул нас особисты, вывернут на изнанку мехом во внутрь!? Достанется нам Виталя, по самые помидоры — мама не горюй!?

— Я вообще — то не думаю, что будут сильно крутые разборки!? — ответил Виталик, старясь не вникать в предстоящие задушевные беседы с армейскими особистами.

— А мне братец, кажется, что нашим старикам, чекисты могут вставить перо в задницу для стабилизации полета. Могут и за 24 часа выслать Союз! — Сказал Сергей, предчувствуя последствия подобного контакта.

— Ты Серый, не дрейфь! Если, что — то и будет, не так мы скажем это любовь, и что мы готовы даже жениться! На дворе старик, девяностые годы, а не тридцать седьмой. Я представляю, какие у них будут рожи, когда они узнают о наших планах! — Сказал Виталий, наивно полагая, что эти объяснения снимут с них все обвинения.

— Ты их рожи не представляй, а представь лучше свою. Во глянь, девочки наши щебечут, словно канарейки. Я ни хрена не понимаю! — сказал Сергей, почесывая свой затылок.

— А ты Серый, учи — учи немецкий, может еще пригодиться. Не ровен час, женимся на этих телках. Будем тогда к родственникам за жвачкой и шмотками ездить! Житуха будет — во! Потом в Союзе, если все это продать, то я думаю годам к тридцати, можно накопить солидный капитал! Иномарки, квартиры себе купим в Москве! На моря будем ездить в Хургаду. Житуха скажу тебе, как у Христа в кармане! — Усекаешь!? — Сказал Виталий, призывая Сергея к интернациональному бра-ку.

— Ага, женишься ты на малолетках! Им, наверное, еще нет и пятнадцати лет? По закону не получится. — С какой-то странной горечью проговорил Сергей, не веря в успех этого предпри-ятия.

— Дурак ты Серый! Внешность женщин она всегда обманчива. Ты лучше её сам спроси. — сказал Виталик, намекая на то, что они старше, чем выглядят на самом деле.

— А как? Я же не умею. Я за сегодняшний день ни одного слова не понял. Хожу как ежик в ту-мане, — сказал он, напрягая свои мозги.

— А вот так, смотри старик и запоминай, как русский «Иван» будет по-немецки шпрехать. Я сегодня, когда на дискотеку собирался кое — что выучил. У меня вон есть разговорник, так я теперь как настоящий Ганс, могу говорить, — с гордостью поведал Виталий, хвастаясь перед другом знанием немецкого языка.

— МануэлаWie alt bist du? — сказал он, глядя в карманный разговорник.

Девушка обернулась и, показав на себя пальцем, ответила:

— Ich habe sechzehn Jahre alt! — и её улыбка сверкнула в вечерних сумерках белизной зубов.

— Че — че, она сказала? — спросил Сергей, не понимая ни одного слова.

— Она сказала, что ей уже шестнадцать. — Ответил Виталик, с чувством не поддельной гордости.

— А моей тогда сколько? — Переспросил Сергей, надеясь, что ей тоже больше шестнадцати. Он уже планировал в будущем перевести отношение с девушкой в ранг официальных.

— Керстин! Und wie alt bist du? — С чувством гордости за себя, спросил Виталий.

— Und ich habe schon siebzehn? — ответила девушка, давая Сергею, его этими словами шанс к решительным действиям.

— Сколько!? — спросил Виталика Сергей, удивляясь способностям друга в познании ино-странных языков.

— Она уже старуха — сказала, что ей семнадцать.

— Нет — моя точно врет! Нужно посмотреть в её паспорт. Им ведь тоже, наверное, с шестнадцати лет паспорта выдают, как и нам? Ты спроси есть у них паспорта.

Девочки, поговорив между собой, остановились. Взяв под руки своих новых ухажеров, молодые разбились по парам.

— Эй, Виталь, ты не уходи от меня далеко! Я же не знаю, что говорить ей. Вдруг она что — то захочет, — засуетился Сергей, впадая в паническое настроение.

— Ты — братец, не дрейфь! Керстин тебя сейчас всему научит. Вон погляди, как горят её зеленые глазищи! Настоящие светофоры! Эта камарадка сама сделает тебя как «Черная вдова» своего хахаля после совокупления. Ты только браток не теряйся, если что, лезь сразу в трусы, — сказал Виталий, ерничая.