Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги - [26]

– Прости, Питер.

– Чепуха! Ты вколотила в меня немножко разума. Вот и все. Каждому требуется образование. Большинство получают его постепенно. Мои деньги такому помешали. К тому времени как я встретил тебя, мне уже здорово недодали, и вот я получил все одним махом.

– Ты великодушен.

– Ну что ты! Всего лишь вижу все яснее, чем раньше. В те дни я был истинной свиньей.

– Вот уж нет!

– Был, был. Ладно, не стоит из-за этого ссориться.

В доме прозвенел колокольчик, призывая к завтраку, и мы повернули к двери. Когда я отступил, пропуская ее, Одри остановилась.

– Питер… Питер, будем разумны. Зачем создавать неловкость? Давай притворимся, будто мы старые друзья, которые снова встретились. Да и почему «притворимся»? Ведь недоразумения разъяснились и мы опять друзья, правда?

Одри протянула руку. Она улыбалась, но глаза смотрели серьезно.

– Так что, Питер? Старые друзья?

Я пожал ей руку.

– Да, старые друзья.

И мы отправились завтракать. На столе рядом с моей тарелкой лежало письмо от Синтии.

Глава VI

1

Приведу его полностью. Написано оно было с борта яхты «Русалка», стоявшей на якоре в Монако.

Мой дорогой Питер, где же Огден? Мы каждый день ждем его. Миссис Форд извелась от беспокойства. Она без конца спрашивает меня, есть ли у меня новости, и ужасно утомительно каждый раз отвечать, что – нет.

С твоими возможностями ты уже давно мог бы похитить мальчика. Действуй проворнее. Мы полагаемся на тебя.

Спешу. Синтия.

Я несколько раз прочитал это деловитое послание – днем, и после обеда, и еще вечером, чтобы поразмыслить над ним в одиночестве. Выйдя из дома, я побрел к деревне.

На полпути я вдруг понял – за мной следом кто-то идет. Вечер был темный; ветер, свистящий в деревьях, усиливал пустынность деревенской дороги. В такое время в таком месте особенно неприятно услышать шаги позади.

Неопределенность нервирует. Резко развернувшись, я на цыпочках двинулся обратно. И не ошибся. Минуту спустя в потемках обозначилась темная фигура, и восклицание, раздавшееся, когда я перестал таиться, доказало, что я застал преследователя врасплох.

Последовала короткая пауза. Я ожидал, что человек, кто бы он ни был, рванется бежать, но он шагнул вперед.

– Прочь с дороги! – крикнул я, и моя трость агрессивно проскрежетала по гравию: я вскинул ее, готовый к неожиданным поворотам событий. Пусть знает, что у меня есть какое-то оружие.

Намек скорее обидел, чем напугал преследователя.

– Ну, босс, к чему грубить, – укоризненно попенял он хриплым полушепотом. – Я ж ничего не затеваю.

У меня сложилось впечатление, что голос этот я слышал, но не мог вспомнить где.

– Зачем вы меня преследуете? – спросил я. – Кто вы?

– Да вот, потолковать хочу. Я вас приметил еще под фонарем, да и пристроился в хвост. Игру-то я вашу раскусил.

Теперь я узнал его. Если только в окрестностях Сэнстеда не появилось двух человек из Баури, то этот – тот самый, кого я видел в среду вечером; тот, кто навлек на себя неодобрение мисс Бенджэфилд.

– Не понимаю, – сказал я. – Какая игра?

– Хватит вам! – отмахнулся он. – Шутки шутками, а зачем вы терлись вчера возле дома? Мальчишку выслеживали?

– Так это вы на меня налетели?

– Ну! Подумал было, что дерево. Чуть нокаут не получил.

– Зато я получил. Видно, вы здорово торопились.

– А то! – просто согласился человек и сплюнул. – Вот что, – завел он снова, облегчив душу критикой этого захватывающего эпизода. – Золотце это – парнишка прям потрясный. Как заголосит! Я прям напугался – взрыв какой! Но не будем терять время. Оба мы охотимся за ним.

– Про что это вы?

– Давайте кончайте придуриваться-то! – Он сплюнул. Видимо, этим незатейливым способом он выражал всю гамму своих чувств. – Я же вас знаю!

– Тогда у вас есть преимущество. Хотя мне кажется, что и я вас видел прежде. Это ведь вы сидели в среду вечером в «Перьях»? Еще пели что-то такое про собаку?

– Точно. Я и пел.

– А откуда вы меня знаете?

– Ай, да кончай ты придуриваться, Сэм!

И в голосе у него мне послышалось невольное восхищение.

– Так кто я, по-вашему? – терпеливо спросил я.

– Ах, чтоб тебя! Но тебе меня не обдурить! Ловкач ты, Сэм Фишер, вот ты кто. Я тебя знаю.

Я онемел от удивления. Поистине, случается, славу тебе прямо навязывают.

– Я тебя, Сэм, правда, никогда не видал, – продолжал он. – Но знаю, это ты. И скажу тебе, каким манером докумекал. Во-первых, только ты да я знаем, что Золотце тут. Мои ребята ловко умыкнули его из Нью-Йорка. И я слыхал, ты прикатил сюда за ним. Я натыкаюсь на типа, который следит тут за мальчишкой. Так кто ж это выходит? Ты, Сэм, само собой. И говорит этот тип, как пижон-ученый, – и ты, Сэм, завсегда так говоришь. Так что кончай придуриваться, Сэм, и давай скорее к делу.

– Я имею удовольствие говорить с мистером Баком Макгиннисом? – осведомился я, уже уверенный, что он – не кто иной, как эта знаменитость.

– А то! Ни к чему, Сэм, играть со мной в прятки. Оба мы тут за одним.

– Минутку, – перебил я. – Может, вас удивит, но меня зовут Бернс и я учитель в этой школе.

Он восхищенно сплюнул.

– От даешь! – заорал он. – Все верно, Сэм, таким ты и должен прикинуться. Смекалистый парень! Прям внутрь втерся. Надо же!