Золотая рыбка - [35]

– Ну вот… Мы около года прожили вместе у него в Хлебном.

«Господи, – подумала Вера, – там, в этом доме, жила моя мама! Там они жили втроем!»

– Я восхищалась Володей – его тонкостью, интеллектом… Он был элегантен, красив, умен, он так выделялся среди всех, ну, ты понимаешь… Словно сошел со страниц рыцарского романа! Ни время, ни порядки в стране его не коснулись… Он всегда жил затворником… в своем царстве. И оберегал это царство от вторжений. В доме бывало только несколько самых близких друзей: иеромонах из Валаама, врач-гомеопат, который потом стал светилом, профессором. Кажется, умер недавно… Потом был один художник, уже тогда пожилой, принадлежал в молодости к объединению «Голубая роза». Он учил маленького Алешу рисовать, говорил, что мальчик очень талантлив… Ты говоришь, он стал художником?

– Да. И он на самом деле талантлив! Ох, мама! Если бы ты раньше все мне рассказала… Не было бы этого ужаса!

– Доченька, я так хотела тебя уберечь! Я все предусмотрела… кроме того, что ты встретишь и полюбишь во всем этом безумном городе единственного человека, которого не можешь любить!..

– Так от чего ж ты хотела меня уберечь? От общения с братом? От достойнейшего отца?

– Погоди, я ведь не все рассказала. Я знала, что Володя принадлежит к очень древнему дворянскому роду. Но о том, что род этот проклят, о заклятье, лежащем на нем, я узнала только, когда появилась ты… Тогда он рассказал мне о золотой рыбке, которая приносит несчастье… О том, что она передается по женской линии из поколения в поколение. Его бабушка долгие годы жила за границей, а перед самой смертью вернулась с сыном в Россию. Сын ее – отец Володи – здесь очень скоро женился на его матери, Марии Александровне, которой бабушка, умирая, передала золотую рыбку. Все в их роду как огня боялись этой рыбки, но ничего не могли: ни самовольно отделаться от нее, ни подарить кому-то постороннему, ни нарушить цепочку передачи ее по наследству… тогда их, по преданию, ожидали бы еще большие бедствия и несчастья. Они жили как под дамокловым мечом! И вот, когда родилась ты – девочка, единственная в роду, которой должна перейти эта ужасная рыбка, я поняла, что ценой собственного счастья, ценой разрыва с Володей должна уберечь тебя. Я должна была вырвать тебя из этого замкнутого круга загубленных судеб. Володя протестовал, говорил, что я должна довериться Божьей воле и ничего не творить самовольно… Видишь, он оказался прав! Эта история все же настигла тебя!.. Я ушла из роддома тайно, ничего не сказав мужу, с помощью подруг сняла квартиру, и Володя долгое время не знал, где мы, что с нами… Он разыскивал нас, но безуспешно – тут уж я постаралась… А потом я все-таки позвонила ему. Сказала, что он должен забыть нас, что я его разлюбила… Это был страшный грех! И я заплатила за это сполна…

– Не ты одна – мы обе. – Вера была белее подушки, на которой лежала.

– Да, обе! Прости меня, если сможешь.

– Мама, а как же… помнишь, ты привезла меня к умирающей, она передала мне рыбку? Как она узнала о нас? Это была мать отца?

– Да, Мария Александровна. Она была очень сильной и властной женщиной. Какими-то путями она без Володиной помощи все-таки разыскала меня. И велела, буквально приказала исполнить ее последнюю волю. Мол, воля умирающей – закон! Я не посмела ослушаться. Она сказала, что, если рыбка не перейдет к тебе, как и положено – по наследству, последствия будут ужасны. Что лучше не нарушать этой страшной традиции – лучше для тебя… Что человеку нельзя вмешиваться в волю высших предначертаний… Мы долго с ней проговорили, и я сдалась. Я привезла тебя к ней, постаравшись, чтобы ты ничего не узнала и не смогла докопаться до корней всей этой истории…

– А Владимир Андреевич… отец знал, что рыбка все-таки перешла к его дочери?

– Я думаю, знал! Конечно, мать ему рассказала.

– И он не пытался… найти меня! Хоть позже, когда я выросла?

– Пытался. Еще как пытался! Но я не дала. У нас уже была своя семья, ты росла рядом с Николай Николаичем, хоть и знала, что он тебе не родной… Я не хотела тебя тревожить, думала, что появление невесть откуда отца перевернет налаженную, спокойную жизнь. Я взяла с него слово, что он не предпримет попыток повстречаться с тобой. Ты не виновата, что принадлежишь к проклятому роду… Я сказала: пусть он этой клятвой искупит свою вину перед тобой…

– В чем же его вина?

– В том, что он – твой отец! Что он накликал на тебя угрозу беды, став твоим отцом.

– Но ведь он не виноват, что является потомком этого рода, что у него родилась дочь… Это же все было не в его воле…

– Конечно, не в его! Но что это меняет?..

– Мама, видишь, от того, что ты вмешалась в эту цепь событий, стало только хуже! Значит, и вправду человеку надо нести свой крест, не спрашивая, зачем дана ему такая ноша?

– Значит, и вправду! Но нам дано знать так мало! И человек всегда хочет сделать как лучше.

– По своему разумению… А получается, что разум наш слеп и глух?!

– Что ты терзаешь меня? – не выдержала Ирина Ивановна. – Я многого не понимала… и сейчас не понимаю. Я выросла в той стране и в то время, когда о таких вещах не принято было думать! Мы все жили тогда как слепые котята…