Золотая Орда. Монголы на Руси. 1223–1502 - [96]

Бату, основатель империи Золотой Орды, объявил соблюдение законов ясы обязательным. Отступление от них подлежало наказанию смертью. Преобладание в Кыпчаке тюркоязычного населения, которое не всегда чувствовало себя связанным с монгольскими законами ясы, быстрое принятие ислама, а также обособленное положение, в каком очень скоро оказалась Золотая Орда, привели к тому, что здесь значение свода законов Чингисхана снижалось быстрее, чем в других частях некогда единой монгольской империи. Как бы то ни было, еще в 1278 году Ногай, будучи уже мусульманином, объявил для своего войска соблюдение законов ясы обязательным.

В ежедневном обиходе люди продолжали использовать ее основные положения, хотя из юридической практики она все более исключалась. Именно на ясу опирался Тохта, потребовав в 1303 году от иранского правителя Газана переуступки Кавказа. Примечательно также то, что перед восхождением на трон Узбека в 1312–1313 годах эмиры Золотой Орды призвали его отказаться от навязывания им законов шариата, а также староарабского мировоззрения и вернуться к соблюдению законов ясы.

Как известно, Узбек, несмотря на это, при содействии египетских ученых-правоведов очень быстро и энергично заставил своих подданных принять ислам, высказав тем самым свою официальную позицию по отношению к ясе. Конечно, каких-либо заявлений по данному поводу с его стороны не было. Просто религиозные законы стали приобретать все большую значимость и в конце концов, так же как и в Иране, заменили собой ясу. Тем не менее некоторые предписания данного свода законов, как, например, далекоидущая терпимость по отношению к другим религиям и освобождение от уплаты налогов и сборов духовных лиц, продолжали действовать и тогда, когда среди татар ислам превратился в господствующую религию.

Уголовное право и судопроизводство

Сведения о том, как применялись в Золотой Орде предусмотренные ясой наказания, весьма скудны. Только благодаря францисканскому миссионеру Вильгельму фон Рубруку у нас есть представление о перечне преступлений, каравшихся смертью или более легкими наказаниями.

Смертная казнь грозила тому, кого заставали на месте преступления во время кражи. Такое же наказание ждало и признавшегося в совершении кражи. Смертная казнь заменялась тяжелыми телесными побоями только в более легких преступлениях подобного рода, например тогда, когда преступник увел барана. Вору назначали сто ударов палкой, которые по очереди, один за другим, наносили исполнители приговора. Делалось это для того, чтобы избежать возможной мести. Повторная кража также влекла за собой смертную казнь. Но уже через сто лет аль-Умари писал, что за кражу в Орде перестали применять наказание в виде смертной казни. У преступника стали отнимать его детей.

Смертью каралось также убийство и колдовство (разумеется, только за запрещенные его виды). Смертная казнь ожидала и послов-самозванцев.

Пытки применялись не только для получения признательных показаний. Им подвергали также уже осужденных на смертную казнь непосредственно перед исполнением смертного приговора. Ранее уже рассказывалось, что так был казнен русский боярин, отказавшийся пройти между двух очищающих костров. Напомним также, что перед тем, как отрубить мечом голову великому князю Михаилу за отказ последовать монгольским обычаям, осужденного пытали, нанося ему удары пяткой в область сердца и в живот. А в 1411 году церковного служку во Владимире за то, что он не захотел раскрыть место, где были спрятаны сокровища его церкви, положили на раскаленную решетку, а затем содрали с него кожу. До этого ему загоняли щепки под ногти, но он так и не выдал секрета. Практиковалось также отрезание ушей и выкалывание глаз.

Смертная казнь обычно всегда сопровождалась жесточайшими и необычайно зверскими пытками. Так, русские летописи сообщают, что после битвы на Калке в 1223 году, о которой уже говорилось в первой части книги, побежденных русских князей монголы положили под доски и на таком помосте устроили пиршество по случаю своей победы, задавив их. А 19 июля 1270 года рязанского князя казнили так: его положили на стол, избили, перерезали ему суставы, забросали камнями и оставили лежать в таком положении. Князь долго мучился перед тем, как ему отрубили голову. А вот сведения о том, что Бату заключил под стражу доверенное лицо великого хана Гуюка, с которым он разругался, а затем приказал бросить посланца в кипящую воду, точно проверить не удалось.

Женщин казнили путем удушения тетивой от лука, как, например, в 1294 году вдову Менгу-Тимура[433], а также путем привязывания на веревке к лошади, которую затем пускали по каменистым склонам гор. Так, по крайней мере, как утверждает Абд эль-Джафар, поступили с одной из ханских жен Тайдулой (Тайд-оглой). Правда, об этой казни сообщает только он, в других же источниках сведения об этом отсутствуют.

Столь жестокие казни проводили в порядке устрашения на будущее. Часто их применением просто угрожали. Например, хан Узбек в ярлыке, выданном русскому митрополиту Петру, где подтверждались привилегии духовенству, грозил подвергнуть всех, кто ослушается его указаний, таким суровым наказаниям.