Зодчие, конунги, понтифики в средневековой Европе - [17]
Позднейшим дополнением к древнему тексту о полянской дани А. А. Гиппиус считает библейскую интерпретацию[174], что кажется очевидным — ведь информация о русской власти над хазарами и в ПВЛ выглядит анахронистически, заморская «русь» в космографическом введении к летописи пребывает еще далеко от полянского Среднего Приднепровья и Хазарии. Вместе с тем главным в летописном повествовании остается божественный промысел («якоже и бысть: володѣють бо козары русьскии князи и до днешняго дне»); этот промысел был открыт монаху-летописцу еще до того, как он приступил к главной теме — повествованию о русских князьях.
С осторожностью следует трактовать и более «историчную», на первый взгляд, информацию о дани, получаемой хазарами, которую передает хазарский «царь» Иосиф в своем ответе на письмо к нему кордовского сановника Хасдая Ибн Шапрута. Так называемая еврейско-хазарская переписка относится к началу 960-х годов, но повествует о более раннем периоде истории Хазарского каганата. В пространной редакции письма царь перечисляет подвластные ему «многочисленные народы» у р. Итиль (Волги), называя их имена: это Бур-т-с, Бул-г-р, С-вар, Арису, Ц-р-мис, В-н-н-тит, С-в-р, С-л-виюн. Далее в описании Иосифа граница его государства поворачивает к «Хуваризму» — Хорезму, государству в Приаралье, а на юге включает С-м-н-д-р (ставку кагана в дагестанском Семендере) и поворачивает к Дербенту — Каспийским воротам (Баб-ал-Абвабу) и горам[175]. Далее граница Хазарии идет к «морю Кустандины» — «Константинопольскому», т. е. Черному, где Хазария включает местности Ш-р-кил (Саркел на Дону), С-м-к-р-ц (Таматарха — Тмуторокань), К-р-ц (Керчь) и др. Оттуда граница поворачивает на север к племени Б-ц-ра (печенегов), которые кочуют до границ области Х-г-риим (венгров).
Многие имена народов, которые, по Иосифу, платили дань хазарам, достаточно надежно восстанавливаются и имеют соответствия в других источниках. Первое из них — Бур-т-с (буртасы), имя которых иногда сопоставляется с этниконом «морденс» (мордва), упомянутым еще Иорданом (VI в.). Однако в древнерусском «Слове о погибели Русской земли» (XIII в.) в канун монголо-татарского нашествия приводится поразительно близкий список народов, подвластных уже Руси, где буртасы упомянуты наряду с мордвой: границы Руси простираются «от моря до болгаръ, от болгаръ до буртасъ, от буртасъ до чермисъ, от чермисъ до моръдви»[176]. В контексте письма Иосифа этот этникон очевидно привязан к Поволжью, где за буртасами следуют волжские болгары (в списке Иосифа — Бул-г-р, возможно, относящийся к болгарам Хазарии в целом, включая Причерноморье[177]), а далее — С-вар, название, которое увязывается с г. Сувар в Волжской Булгарии. Следующий этникон, «арису», сопоставляется с самоназванием этнографической группы мордвы — «эрзя» (соответственно в буртасах иногда видят другую группу мордвы — мокшу). Имя «Ц-р-м-с» перекликается с «чермисъ» из древнерусского источника: это — черемисы, средневековое название марийцев, финноязычного народа Среднего Поволжья. Описываемая ситуация очевидно восходит к эпохе расцвета каганата в первой половине IX в.: в 960-е годы, когда составлялось письмо «царя» Иосифа, едва ли была возможна какая бы то ни было зависимость народов Среднего Поволжья, прежде всего — принявших ислам болгар, от гибнущего каганата. За «черемисью» следует список славянских данников.
В этниконе «В-н-н-тит» видят имя вятичей/«вентичей», которые жили по Оке (сближаемые с вятичами славяне — носители боршевской/борщевской культуры — в верховьях Дона). Следующий этникон, «С-в-р», означает северян, живущих на Десне. Термин «С-л-виюн», завершающий эту часть списка данников[178], относится к общему названию славян: здесь можно подразумевать всю совокупность славянских данников, включая левобережных радимичей и правобережных киевских полян (как данники хазар радимичи упоминаются в летописи под 885 г.[179]). Задача не сводится, однако, к выявлению соответствий между еврейскими документами и начальной русской летописью. Списки данников в краткой и пространной редакциях письма Иосифа различаются: в краткой редакции список опущен, как и упоминание Б-ц-ра; говорится, что народы степи заселяют Хазарию до границы Хин-диим. П. К. Коковцов, предлагая конъектуру Х-г-риим[180], принимает версию А. Я. Гаркави, согласно которой Х-г-риим передает имя «угров или венгерцев»; действительно, в летописи термин «югра» — омоним, относящийся и к уральским уграм, и к центральноевропейским уграм (венграм)[181].
Существенно, что список данников завершают Б-ц-ра — печенеги, которые действительно кочевали в степи до границы венгров, каковых и следует понимать под этниконом «
Книга в популярной форме знакомит читателя с картиной мира скандинава-язычника — такой, какой она предстает в памятниках мифологии и эпоса («Эдда» и саги), а также в памятниках древнего изобразительного искусства и религиозного культа, открытых археологами. Культура германцев в эпоху Великого переселения народов и скандинавов в эпоху викингов (варягов) была непосредственно связана с культурой славян и Руси, поэтому в книге сопоставлены мифы и предания скандинавов и Древней Руси.
Замечательная книжка для детей с красивыми иллюстрациями, в доступной форме рассказывающая о первом в истории кругосветном плавании, совершенном экспедицией Фернандо Магеллана.
Коллективный научный труд «Средневековая Европа: Восток и Запад» открывает серию публикаций Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ, посвященных вечной и вместе с тем неисчерпаемой теме отечественной медиевистики: взаимоотношениям латинского Запада европейского субконтинента и православного (а отчасти и мусульманского) Востока. Из бесконечного разнообразия возможных сюжетов для данного издания отобраны лишь до сих пор глубоко не изученные. Во-первых, разбираются брачные стратегии и стратегии имянаречения в среде правящей элиты разных обществ Северной и Восточной Европы – от Скандинавии до Грузии.
Монография посвящена проблеме формирования Русского государства в геополитическом контексте политических и этнокультурных процессов, проходивших в Евразии в конце 1-го тыс. н. э., начиная с расселения славян. Особое значение придается исследованию исторических основ летописных известий о первых русских князьях, начиная с легенды о Кие и призвании варягов. Становление основных феноменов начальной русской государственности — городов, государственного права и культа, искусства — рассматривается с учетом взаимодействия разных этнокультурных традиций в Восточной Европе.
Эта книга расскажет заинтересованному читателю о самобытных мифологических традициях финно-угорских народов — финнов и карелов, венгров, эстонцев, мордвы и марийцев, коми и удмуртов, хантов и манси. Мифы о птице-демиурге, о небесном охотнике и гигантском лосе, подвиги знаменитого эпоса «Калевалы», безусловно, вызовут интерес широкого круга читателей.
В основе книги «Бог, Рим, народ в средневековой Европе», продолжающей серию «Polystoria», — исследования, выполненные сотрудниками Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ и их коллегами. Она посвящена различным аспектам культурной, религиозной и политической истории Средневековья на Западе и Востоке Европы. Помимо исследований здесь публикуется ряд средневековых сочинений, впервые переведенных с латыни и старопортугальского. Книга адресована историкам, филологам, историкам искусства, религиоведам, культурологам и политологам, а также широкому кругу читателей, интересующихся историей Европы.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
Коллективный научный труд «Polystoria: Цари, святые, мифотворцы в средневековой Европе» появился в результате исследований, проводившихся Лабораторией медиевистических исследований НИУ ВШЭ по проблемам истории средневековой Европы – как латинской ее части, так и православной, а также различных форм взаимодействия между ними. В книге рассматривается широкий круг вопросов, ранее либо вовсе не ставившихся, либо же недостаточно изученных – от особенностей исторической антропонимики в Киевской Руси и Скандинавии до попыток создания «правильной» картины прошлого у западных славян и в Московском царстве.