Зной прошлого - [10]
Дорога привела меня к мужской гимназии. В ней учились Димитр Узунов, Захарий Захариев и Пенчо Георгиев.
Техническое училище находилось раньше на самом краю города. До перехода на нелегальное положение в нем учились Иван Немцов и Георгий Джендов.
У мемориальной плиты с именами погибших в борьбе студентов училища я вновь вспомнил о тех, кто принимал участие в расстреле. Вместе с обреченными на смерть патриотами из города выехало восемнадцать жандармов. В Айтосе к ним присоединился еще один жандарм, по имени Христо. В селе Топчийско грузовик встретил Тодор Стоянов из моторизованной роты жандармерии. Еще раньше к месту казни прибыл взвод подпоручика Теню Дончева из третьего батальона жандармерии — около тридцати пяти человек. Вместе с ними были начальник бургасской полиции Андров с группой полицейских, агент Айтосского околийского управления Георгий Георгиев с тремя полицейскими и сын управляющего Сливенской околией, связной генерала Георгия Младенова, — Цветан Византиев с двумя лесными сторожами. Каким цинизмом было присутствие представителей так называемых «сил общественного порядка» при казни. По самым скромным подсчетам, свидетелями и участниками жестокой расправы над патриотами были более шестидесяти человек. Впоследствии народный суд сурово покарал лишь непосредственных организаторов преступления и участвовавших в казни палачей. Ряд лиц был приговорен к различным срокам тюремного заключения, а свыше сорока человек вообще остались на свободе. Я верил, что хотя и поздно, но мне все же удастся встретиться с некоторыми из них, чтобы вновь пройти по тому роковому маршруту. Те из них, с кем мне уже удалось побеседовать, и изученные мною архивные материалы полностью подтверждали слова шофера: «…что за особенные люди были… За всю дорогу никто не охнул, никто не заплакал. И умирали гордо».
А ведь все они были молоды, совсем молоды…
«Убивать, но как культурные люди»
Командующий государственной жандармерией генерал Димитров тщательно подбирал себе помощников среди «наиболее достойных» офицеров армии и полиции. 12 февраля 1944 года вышел царский указ о назначении командиров формируемых батальонов жандармерии. Через неделю был опубликован закон о создании государственной жандармерии, из которого народу стало ясно, что военно-полицейский режим произвел на свет «нечто новое», чье появление было обусловлено «потребностями особого времени». Официальные газеты заверяли население, что создание жандармерии преследовало благородную цель — «обеспечение безопасности государства» — и что отныне борьба с врагами царя и отечества будет поставлена «на здоровые начала и солидную основу».
Штаб жандармерии разместился в столице. При нем имелись интендантство, усиленная моторизованная рота и жандармский конный эскадрон. Началось ускоренное формирование двенадцати батальонов жандармерии. В каждом батальоне кроме своего штаба было по три пехотные и одной моторизованной роте, по одному кавалерийскому эскадрону, взводу крупнокалиберных пулеметов и минометному взводу. Естественно, что для нужд жандармерии были открыты все склады и арсеналы фашистской армии.
4 марта 1944 года со специальными курьерами всем командирам батальонов были отправлены одобренные Министерским советом «Правила организации государственной жандармерии». Каждый, кто знакомился с ними, убеждался, что рождается действительно «нечто новое». И все же даже офицерам жандармерии не было до конца ясно, для каких целей создавалась жандармерия, ее задачи и статус, место и роль, которые отводились ей в репрессивном аппарате монархо-фашистского режима. Вот почему на первом совещании, созванном еще в марте, генералу Димитрову пришлось ответить на довольно большое количество вопросов своих подчиненных. В числе других ему был задан и такой вопрос: «Что же такое жандармерия, это войска или полиция?»
— Да, мы войска, но не такие, какие были в стране до сих пор, — разъяснил генерал. — Мы особый вид войск, с той же самой армейской организацией, но со специальными задачами и более широкими правами. Жандармерия представляет собой внутренние войска, призванные охранять устои государственной власти. Командиры батальонов подчиняются только мне и министру внутренних дел и народного здравоохранения.
(Какой парадокс — министр внутренних дел должен был заботиться еще и о здоровье народа!)
— Армейский офицер, — разглагольствовал генерал, — может сделать замечание военнослужащему из частей жандармерии, но не имеет права арестовать его. Никто, кроме меня, не вправе ставить боевые задачи батальонам. Но, господа, запомните следующее: наши отношения с армией должны быть братскими.
Нетрудно догадаться, да это подтверждается и документально, во имя чего генерал призывал своих подчиненных к братским отношениям с армией, — совместными усилиями армия и жандармерия должны были разгромить антифашистское движение и беспощадно уничтожить народных борцов.
— Что касается личного состава, — продолжил генерал, — то он будет пополняться не за счет мобилизованных и призванных из запаса военнослужащих, а главным образом за счет хорошо проявивших себя в деле чинов полиции, чья служба в жандармерии будет высоко оплачиваться.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.