Знаток загадок - [30]

Обследовав лодку, было легко понять, как прошлой ночью Вайнеру удалось проплыть через нижние шлюзы.

Обменявшись парой замечаний с Джимми, я вернулся в домик узнать, что же скажет доктор.

Диагноз был серьезный, но не смертельный. Вайнеру нельзя было много двигаться пару дней. По словам доктора Симмонса, Вайнер больше пострадал от шока, чем от моего удара. Если он не будет делать глупости, то совсем скоро поправится, а вот если его сильно тревожить, последствия могут быть неотвратимы.

Через час я уже плыл вверх по течению, изо всех сил работая веслами в направлении «Теодоры». Прибыл я туда в раннем часу утра и отдал шкатулку с бриллиантами прямо леди Ридсдейл в руки.

Никогда не забуду изумление на лицах Ридсдейла и его жены, когда они услышали всю эту странную историю. Герцогиня расплакалась, а Ридсдейл страшно разволновался.

— Мы с женой знали Вайнера еще мальчишкой, — воскликнул он. — Конечно вся эта история раскрыла его подлую сущность, но я не могу привлекать его к ответственности.

— О нет, Чарли, что бы ни случилось, мы должны его простить, — сказала побледневшая от страха леди Ридсдейл.

Мне нечего было больше сказать, потому что это было уже не мое дело. Невольно я стал спасителем утерянного браслета семейства Ридсдейл, а дальше они могли поступать с воришкой как считают нужным.

Кстати, Вайнер избежал наказания за свое преступление. Вернув браслет, Ридсдейлы прекратили расследование и помогли этому опустившемуся человеку покинуть страну. С точки зрения справедливости они безусловно были неправы, но я не мог не быть рад такому их решению.

Сомневаюсь, что какая-либо другая история сможет лучше описать, на что способен отчаявшийся человек. Оригинальная и масштабная концепция, дерзость, которые позволили человеку в одиночку сделать своими руками подводную лодку и провернуть подобное дело на Темзе, — действительно редкое событие, равных которому очень мало, если они вообще есть.

Подумав надо всем этим идеальным планом, я понял, что очень жалею, что такие способности и возможности не были вложены в более благородные дела.

Как говорил Шива

Прошлым летом один мой известный в медицинских кругах друг пригласил меня пообедать в компании пары его коллег в «Велком Клаб». Одним из гостей оказался некий доктор Лорье — молодой человек недюжинных способностей и амбиций, занимающийся изучением и лечением психических расстройств. Он и в самом деле был, можно сказать, авторитетным лицом в этой области, и только что вернулся с семинарского собрания в известной лондонской психиатрической больнице. Пока мы обедали, он развлекал нас интересными рассказами со своей работы.

— Говорю вам, мистер Белл, — сказал Лорье, — нет предела странностям и удивительным явлениям человеческого разума. Вот сейчас я столкнулся с самой, пожалуй, болезненной и изощренной формой психического расстройства. Пациент мой не какой-нибудь там босяк, а самый настоящий джентльмен довольно высокого положения в обществе. Он холост и живет в хорошем доме в одной уютной деревушке. Почти всю юность этот человек провел в Индии, что, вероятно, и послужило мощным толчком к сдвигу в сознании, который сейчас уже приобретает черты настоящей мономании.

— Прошу, расскажите о нем поподробнее, если, конечно, позволяет ваш врачебный этикет, — ответил я.

— С удовольствием расскажу вам все, что могу. Этого человека я знаю уже довольно давно — встречались несколько раз по делам. На прошлой неделе ко мне зашел его племянник с намерением серьезно поговорить о психическом состоянии дяди. Уже много лет он буквально сходит с ума по спиритуализму, теософии и мировым духам с присущими им «магическими» фокусами. Мужчина абсолютно убежден, что по своей воле способен вызывать духов людей из любых времен, и постоянно проводит какие-то странные сеансы общения с ними.

— Но такое увлечение, конечно, не повод обвинять человека в сумасшествии! — сказал я. — Сотни людей сегодня стали жертвами подобных мистификаций.

— Я знаю, и такие увлечения вполне безобидны, пока несчастные выражают свою страстную веру в постукиваниях, хороводах вокруг столов и прочей чепухе. Но вот когда эти странности переходят определенную грань, — грань, за которой находятся жизнь и здоровье как самого увлеченного, так и окружающих, — тут уже приходится за ними приглядывать.

— И что же такого особенного в расстройстве вашего товарища? — спросил я.

— А вот что. Он брамин, глубоко вдохновленный учением брахманизма еще с первых путешествий в Индию. Одним из его восточных друзей когда-то был высокопоставленный брамин, в доме которого стояли идолы индусской троицы — Вишну, Брахма и Шива. Каким-то образом, о котором мне, конечно же, никто не рассказал, моему товарищу удалось привезти Шиву к себе домой. Он поставил его в домашней галерее и свято верит в то, что идол обладает магическими способностями. Его племянник рассказал мне, что дядя совсем спятил и уверяет всех, что Шива с ним разговаривает на хиндустани. Несчастный мужчина еженощно поклоняется и молится у алтаря напротив идола, получая от «святого» воображаемые поручения. Следуя им, мужчина постоянно совершает странные и глупые поступки, в придачу тратя огромные деньги на украшение этого страшного монстра: в ход идут жемчуг, рубины и даже бриллианты; и жизнь, и деньги, — все туда. В этом доме он живет со своей племянницей, которую всегда любил как родную дочь. Но вот с недавнего времени он к ней охладел, стал жестоким, пытается прогнать из дома и даже угрожал убить — говорит, что Шива каждую ночь велит ему во имя веры забрать жизнь той, что ему больше всех дорога. Племянник с племянницей помолвлены, и юноша конечно же обеспокоен всем, что происходит с его возлюбленной. Но по его словам ничто не сможет заставить девушку отвернуться от любимого дядюшки. Она всячески отрицает то, что он ей угрожает, хотя жених говорит, что угрозы эти неоднократно произносились и в его присутствии. Друзья, конечно, буквально трясутся за девушку и считают своим долгом установить психическое состояние ее дяди и принять меры. Так что завтра я еду туда побеседовать с его лечащим врачом.