Знания древних о северных странах - [35]

Сопоставление всех этих данных позволяет заподозрить известную связь сатархеев со "слепыми" через тафриев и предположить, что все три наименования имели в виду одно и то же скифское племя, обитавшее у Перекопского перешейка и Каркинитского залива. При этом не трудно себе представить, как сатархеи могли обратиться в тафриев: помимо некоторого чисто фонетического сходства наименований, в образовании второго из них большую роль должно было играть представление о рве, шедшем через перешеек от моря до моря, в той местности, где обитало племя. Это же обстоятельство послужило, очевидно, и основанием для возникновения легенды о потомках скифских рабов, оборонявшихся с помощью рва от возвратившихся из похода скифов. Что же касается до того психологического пути, на котором возникла ассоциация наименований "тафрии" и "слепые", то надо иметь в виду, что греческое τυφλός означает не только "слепой", но также "болотистый" (применительно к местности τυφλή χωρία) и "замкнутый", не имеющий протока, применительно к водному бассейну.

Местность, о которой идет речь, расположенная по берегам Сиваша (Гнилого моря), вполне соответствует этим понятиям. Наименование Τυφλόί, следовательно, будучи перенесено с местности на ее обитателей, могло возникнуть точно таким же образом, как и наименование Τάφριοι. Для того чтобы осмыслить непонятное вне указанной связи пламенное наименование Τυφλόί, Геродот и обыграл его с помощью легенды об ослеплении скифами своих рабов. В том, что это наименование прилагалось также и к известной части скифов, по представлению Геродота не должно было содержаться противоречия, так как скифские племена почитались рабами у скифов царских (IV, 20). Подтверждение такого хода мысли находим в замечании схолиаста ко "Всадникам" Аристофана,[34] полагающего, что τυφλός служит синонимом μολγός и что-де эти Μολγός, по словам Геродота, живут выше Скифии.

Сопоставление Τυφλόί и Μολγός в устах древнего схолиаста интересно тем более, что у Геродота указанного свидетельства нет, а дело идет, очевидно, о Ιππεμολγοί - гомеровых гиппемолгах. Существенно и то, что в упомянутой схолии Τυφλόί сопоставляются именно с "доителями", т. е. с теми пастухами конских табунов, которых Геродот, вероятней всего, и имел в виду в своем рассказе о слепых скифских рабах.

После всего сказанного ничто уже как будто не мешает думать, что геродотовы "слепые" или по крайней мере их потомки - это жившие у Сиваша сатархеи, считавшиеся пастухами и доителями кобылиц, по традиции, совершенно независимой от Геродота. Такими их изображает во всяком случае Валерий Флакк, заимствовавший свои этнографические данные у Помпея Трога.[35]

Подобного же рода перетолкованием племенного наименования является сообщение Геродота о поедающих сосновые шишки будинах. Мы уже говорили выше, что имя Φθειροψάγοι засвидетельствовано как племенное наименование для Западного Кавказа. Сообщающий о фтейрофагах Страбон локализует их к северу от Колхиды, и эту локализацию (опять-таки с ложной ссылкой на Геродота) уточняет Арриан, помещающий племя фтейрофагов близ черноморского берега, у селения Нитики, километрах в тридцати к северу от города Питиунта (современной Пицунды), названного так по обилию вокруг него сосны особой породы (πύτις φθειροποιός)[36] , известной и в настоящее время, шишки которой, по словам Теофраста, считались съедобными.

Ссылка Арриана на Геродота[37] позволяет сопоставить страбоновых фтейрофагов с геродотовыми гелонами-будинами и с телонами Пс. Скилака (§ 80). Следует полагать, что во всех случаях речь идет об одном и том же племени гелонов, локализованных Геродотом на севере Скифии, по тем же причинам, по каким он перенес туда и меланхленов, поименованных у Пс. Скилака рядом с гелонами. Геродоту было известно также и другое их имя, приданное ввиду наличия в их местности съедобных шишек. Именно так следует объяснять замечание Геродота о том, что будины, живущие по его локализации в степных или во всяком случае лишенных того специального сорта сосны пространствах между Доном и Волгой, питаются сосновыми шишками XIV, 109). Оторванность же этого имени от первоначальной почвы привела к тому его перетолкованию, которое засвидетельствовано Страбоном и Аррианом: фтейрофаги назывались так от их нечистоплотности и грязи, т. е. имя их понималось уже не как "пожиратели сосновых шишек", а как "вшееды". Возможно, что именно это значение имел в виду уже и Геродот.

Нечто подобное обнаруживается также и при обращении к имени энареев, которых Геродот характеризует как кастрированных жрецов-гадателей Великой богини плодородия (I, 105; ср. IV, 67). Энарейство Геродот изображает, с другой стороны, как некую специфически скифскую "женскую болезнь", насланную на скифов божеством за разграбление ими храма Афродиты в Аскалоне. Энареев Геродот называет также андрогинами (IV, 67), сближая их тем самым с представлением об амазонках, не доводя, впрочем, подобных сопоставлений до конца.

Подобно Геродоту, и Пс Гиппократ[38] старается объяснить состояние энареев (анареев) как болезненное и пространно объясняет его причины. Между тем у Птолемея мы узнаем о скифском племени санареев близ Каспийского моря,