Знание-сила, 2009 № 07 (985) - [13]
Чиновники в Администрации и Конгрессе полагали, что это будет стимулировать потребление товаров, произведенных внутри страны, что поможет решать проблему безработицы. Но они забыли про основной принцип международной торговли: это дорога с двусторонним движением; если иностранцы не смогут продавать внутри страны, они не смогут заработать доллары, чтобы купить внутри страны. Иначе говоря, закрыв импорт, правительство фактически прекратило экспорт.
Особенно сильно это ударило по сельскому хозяйству. Одним росчерком президентского пера фермеры лишились около одной трети рынка сбыта. Цены на сельхозпродукцию упали, и тысячи фермеров обанкротились. Цены на пшеницу, например, с 1929-го по 1932 год упали более чем в три раза. Коллапс сельского хозяйства потянул за собой банкротство обслуживающих его банков, что сделало неплатежеспособными тысячи их клиентов. С 1930-го по 1933 год закрылось 9000 банков. Фондовый рынок, начавший восстанавливаться после октябрьских потрясений, обвалился.
Сразу после рузвельтовского «ограбления века»: обманутые вкладчики у закрытых дверей банка. 1933 г.
Безработные на митинге
Напряженность в международной торговле, вызванная таможенной войной, подготовила почву для Второй мировой войны несколькими годами спустя. В 1929 году весь мир задолжал Америке; после того как торговые барьеры закрыли американский рынок для зарубежных бизнесменов, груз их долгов стал намного ощутимее. Это спровоцировало рост популярности такого демагога, как Адольф Гитлер. Старая истина гласит: «Если товары не пересекают границы, то их пересекают армии».
Через месяц после краха фондового рынка Гувер собрал ведущих бизнесменов и призывал их сохранять зарплаты нереально высокими, несмотря на то, что прибыли и цены падают. Потребительские цены упали более чем на четверть, в то время как зарплаты лишь на 15 процентов: реальные зарплаты повысились, снижая эффективность ведения бизнеса. Как отмечает экономист Ричард Эбелинг, «политика высоких зарплат, проводимая Гувером и профсоюзами, привела лишь к вытеснению рабочих с рынка труда и росту безработицы».
Гувер драматически увеличил расходы правительства на субсидии и различные дотационные схемы. Только за один год, с 1930-го по 1931-й, государственные расходы выросли с 16,4 до 21,5 процента ВВП. Администрация дала дотации в сотни миллионов долларов фермерским хозяйствам, производящим пшеницу и хлопок, в то время как политика таможенных пошлин уничтожала этот рынок. Финансовая корпорация реконструкции потратила миллиарды на помощь бизнесу. Через много лет Рексфорд Гай Тагвэл, один из архитекторов политики Рузвельта в 30-е годы, говорил: «Хоть мы сперва и не признавали, но практически вся идеология Нового курса была продолжением того, что начал Гувер».
И хотя Гувер первым делом снизил налоги для бедных, он не сделал никаких льгот для богатых, чтобы стимулировать инвестиции в производство. Он даже повысил комиссию за выписку банковских чеков, что еще более снизило доступность денег.
Вдобавок к высоким пошлинам, гигантским субсидиям и дефляционной монетарной политике, прошел чтение в Конгрессе и был подписан Гувером Акт о налогах 1932 года, удваивающий подоходный налог, — самое крупное в истории мирного времени повышение. Верхняя планка налога выросла с 24 до 63 процентов. Были урезаны налоговые вычеты, отменены отсрочки, повышены корпоративные, имущественные, автомобильные налоги и даже почтовые тарифы.
Франклин Делано Рузвельт
Франклин Делано Рузвельт выиграл президентские выборы 1932 года, набрав 472 голоса выборщиков против 59 голосов у Герберта Гувера. В его предвыборной программе предлагалось 25-процентное сокращение государственных расходов, сбалансированный федеральный бюджет, устранение государства из сфер частного бизнеса, прекращение «экстравагантных» фермерских программ, которые начал Гувер. Но это совсем не то, чем занялся действующий президент Рузвельт.
За свои первые сто дней президентства Рузвельт полностью перевернул всю денежную систему. Вместо того чтобы снести барьеры на пути к благосостоянию, которые воздвиг его предшественник, он создал свои собственные. Всеми возможными способами было нарушено единство американской национальной валюты. Были изъяты накопления людей в золоте. Произведена девальвация доллара на 40 процентов.
Решение закрыть банки и объявить на девять дней национальные «банковские каникулы» до сих пор апологеты Рузвельта называют мудрым и необходимым. Однако другие признают, что это было скорее бесполезно, чем конструктивно. Экономист Джим Поувелл заметил, что «практически все лопнувшие банки находились в штатах, где действовал закон, запрещающий им открывать филиалы, диверсифицируя портфели и снижая риски. И хотя в Соединенных Штатах, где действовал этот закон, крах потерпели тысячи банков, в соседней Канаде, где банкам разрешалось открывать филиалы, не было ни одного краха». Странно, но критики капитализма обычно замалчивают этот факт.
В 1933 году Рузвельт проигнорировал Лондонскую экономическую конференцию, проводимую по инициативе ведущих стран с целью снижения торговых тарифов и пошлин и восстановления золотого стандарта. Отменив золотой стандарт, он вызвал бесконтрольную денежную и кредитную экспансию, за которую нация дорого заплатила в последующие годы обесцениванием денег. Конфисковав золото у американцев, Рузвельт вернул им алкоголь.
