Знание-сила, 2009 № 01 (979) - [21]

Некоторые старинные города поначалу пытались сохранить негеральдичные символы, сочиненные в советское время, и отказаться от исторических. В этих случаях позиция Службы-Герольдии была категоричной: герб, введенный на уровне общероссийского законодательства, не может быть отменен местным актом. Изменения были возможны (а иногда и необходимы) лишь в некоторых случаях — например, короны над щитами отражали реалии ушедшей в прошлое административной системы и не могли ни механически сохраняться, ни прилагаться к новому статусу городов. Во многих случаях проблемами была чревата приверженность краеведов и энтузиастов «екатерининским» двухчастным версиям городских гербов, тогда как Герольдия признавала действующими последние по времени утверждения версии (1883 года).

В случае с регионами ситуация была несколько иной. Будучи плодами советских территориальных реформ, области и края не являлись «губерниями сегодня» и не могли претендовать на признание за ними дореволюционных земельных гербов. Разумеется, во многих случаях было налицо преемство и по территории, и по центру региона. В этих случаях Герольдия всячески приветствовала использование традиционных гербов — но лишь в части геральдического щита, без статусных атрибутов, не соответствующих новому положению. Однако такие областные гербы (в отличие от неотменявшихся городских) следовало не просто вводить в употребление: их приходилось утверждать заново. Примерно такой же оказалась и ситуация с районами.

Москва впервые за свою историю была выделена из региона и поставлена с ним наравне. И в Москве, и в области поспешили принять гербы, опираясь на собственное представление об историческом наследии и при этом не советуясь с геральдическим ведомством. Результаты оказались весьма любопытны: городу досталась вариация на тему «екатерининского» герба, тогда как область взяла за основу более позднюю версию всадника.

23 ноября 1993 года мэр Москвы Ю.М.Лужков издал распоряжение №674-РМ «О восстановлении исторического Герба города Москвы» и утвердил Положение о гербе Москвы. В 1995 году городской Закон «О гербе и флаге города Москвы» закрепил это решение. Рисунок выполнил художник К.Иванов, ставивший перед собой цель создать современную графическую версию герба 1781 года. В действительности он отталкивался от неаутентичной гравюры в Полном собрании законов, а в части расцветки — от ее произвольной раскраски в позднейших публикациях.

В соответствии с текстом Положения о гербе Москвы его описание звучало так: «На темно-красном щите (отношение ширины к высоте 8:9), развернутый вправо Георгий Победоносец в серебряных доспехах и лазуревой приволоке (мантии), на серебряном коне поражает золотым копьем черного змия». Здесь в глаза бросаются недоразумения: нетрадиционное и для гербоведения, и для самой Москвы уточнение («темно-красный»), и фиксация пропорций щита (что столь же негеральдично), и неверное определение поворота («вправо» в тексте грамотного блазона означает «влево от зрителя», но разработчики этого не знали). Те изменения, которые были внесены в описание герба Законом города Москвы от 11 июня 2003 года, только закрепили эти нелепости; лишь определение поворота было уточнено, но ценой внесения в текст негеральдического оборота: «Герб города Москвы представляет собой четырехугольный, с закругленными нижними углами и заостренный в оконечности темно-красный геральдический щит с изображением развернутого вправо от зрителя всадника — Святого Георгия Победоносца в серебряных доспехах и голубой мантии (плаще), на серебряном коне с серебряной сбруей, поражающего золотым копьем черного Змия».

Герб Москвы и Московской губернии 1924 года

Закон предусматривает также (в противоречии с геральдическими нормами) возможность воспроизведения фигуры всадника целиком серебряной или золотой; с точки зрения геральдики это означает утверждение трех гербов (с многоцветной, золотой и серебряной фигурами) вместо одного.

В 1993 году, вопреки названию распоряжения, имело место не возвращение к уже имеющемуся гербу и даже не восстановление предыдущего герба, отмененного в 1883 году, а создание нового герба на основе отмененного. Помимо исторической неряшливости, нередкой в официальных актах, здесь очевидна вольность с точки зрения гербового права. Но Москва получила новый статус города — субъекта Федерации и в этом качестве могла, в отличие от муниципальных образований, не подчиняться общим нормам городской геральдики. Теоретически, как город, она сохраняет право на герб 1883 года, но не пользуется им; а как субъект Федерации обзавелась новым гербом.

Прочие несообразности московского геральдического законодательства подобных оправданий не имели и в течение некоторого времени препятствовали государственной регистрации московских символов.

Со временем, однако, Герольдия сочла возможным делать исключения в своей работе применительно для некоторых субъектов Федерации. Так, было решено не подвергать строгой геральдической правке символы национальных республик в знак уважения к их национальным особенностям и суверенному статусу (замечу, что уважение следовало бы проявить и иначе: при помощи геральдических консультаций, терпеливо обеспечивая гербоведческое просвещение всех народов России; но в силу ряда причин этот подход был сочтен сложным и несвоевременным)[