Знание-сила, 2006 № 07 (949) - [3]
Форвард сборной Чехии Милан Барош падает после подката игрока голландской сборной
Давно стала крылатой фразой: «В футбол играют все, а побеждают лишь немцы». Так давно, что уже отлетела в область анахронизмов. В футбол играют все, но побеждают скорее одержимые желанием — наперекор всем обстоятельствам — стать первыми.
Футбол — столбовая дорога, что начинается в трущобах и ведет наверх общества — в кварталы новой элиты. По этой дороге бегут гурьбой миллионы мальчишек, радостно сворачивая за каждой пустышкой, блеснувшей на обочине. Мало у кого достает воли добежать до конца, но эти немногие становятся — в фантазиях их нищих земляков — подобны богам.
Такие звезды, как Пеле, Эйсебио, Марадона, Рональдинью, Зидан, выросли в бедности и создали свой неповторимый стиль, тренируясь на пустырях. Вот и в Европе в 1920 — 1950-е годы в футболе царил «дарвинизм»: кто проходил школу «тряпичного мяча на задворках», тот расталкивал локтями «и всяких там мастеров», пробиваясь к успеху. Сегодня естественный отбор торжествует в Африке и Южной Америке, но никак не в Европе, где у детей найдется тысяча других развлечений, помимо «дыр-дыр».
Футбол слишком прост, и на него неинтересно менять игры в твоем ноутбуке или всякие там приколы в Интернете. Футбольные армии европейцев, готовясь биться за честь страны в «священной мировой игре», вербуют под свои знамена варваров. Так в позднем Риме легионы, набранные в основном из варваров-федератов, отстаивали рубежи страны от полчиш собратьев, рвавшихся в Италию.
Ярчайший пример тому — чемпионы мира 1998 года — французы, в рядах которых были выходцы (или их потомки) из Ганы, Новой Каледонии, Аргентины, Алжира, России (Юри Джоркаефф), Армении (Ален Богоссян). Один из ведущих журналистов «Монд» Эрве Гаттеньо, комментируя победу, заметил: «Еще никогда со времен 1789 года французы не были так горды уроком, преподанным им миру». Урок же был, по его словам, таков. В эпоху глобализации Франция демонстрирует, как надо относиться к иммигрантам, помогать им адаптироваться в чужой для них стране. Сказано было вовремя: еще ни один автомобиль не горел на улицах французских городов долгими осенними ночами.
Чуда не произошло. Франция — в отличие от ее футбольной сборной — не стала идеальной моделью нового европейского — мультинационального — общества. Есть Зинедин Язид Зцдан, младший сын алжирских эмигрантов из отдаленной горной деревушки. И в том же Марселе, где он родился, есть новые тысячи таких же, как он, мальчишек. Что им делать? Куда идти, если на священной арене стадиона нет для них больше мест?
«Гладиаторы» распущены по домам и не знают, как избыть свои силы.
Футбол прост, но, пытаясь истолковать суть случившегося за те полтора часа, что длился матч, вновь и вновь сталкиваешься... с квадратурой круга. За этими перемещениями игроков, их хаотическими ударами по мячу начинают проступать трудноразрешаемые противоречия в обществе, угадываются социальные и культурные конфликты, приглушенные временем, но готовые вспыхнуть с новой силой. По мельтешащим фигуркам игроков, как по крупицам кофейной гущи, хочется гадать, куда течет время. в какие формы оно отольется. К кому благосклонны «боги»? И может быть, для кого-то свершится берлинское чудо?
Футбол прост. Лишь его толкования сложны. Тысячи толкований.
ВО ВСЕМ МИРЕ
Те, кто никогда не был в Венеции, представляют ее как красивую старинную сказку, рожденную на берегах многочисленных каналов. Да и тем, кто там побывал, наверняка снятся и площадь Сан-Марко с древним одноименным собором, и Дворец дожей, и Лоджетта, и устремленная ввысь башня с часами. И конечно, голуби — символ этого города, и гондолы, и сладкоголосые гондольеры. Все так. Но для сотрудников строительного журнала «Материал» Венеция — это прежде всего город «строительных контрастов».
Проплывая на гондоле по центральным каналам города, они обратили внимание, что далеко не все дома в центре города отремонтированы.
В Венеции масса обшарпанных фасадов: стены с обвалившейся или вздувшейся штукатуркой, из-под которой проглядывает старая, правда, довольно крепкая кирпичная кладка; окна с покосившимися деревянными ставнями, обветшавшие балконы, на которые страшно выйти, полуразрушенные ступени. Нет, конечно, эти «живые» фасады придают особый шарм городу, но все же их ремонт Венеции явно не помешал бы.
Самый желанный спортивный трофей в мире — Кубок мира по футболу — имеет 36 сантиметров в высоту и весит 4940 граммов. Сделан он из высококачественного золота. У основания выложены два малахитовых венка и выгравированы названия 17 стран, где проводились чемпионаты. В начале 70-х годов итальянский скульптор Сильвио Газзанига придал кубку современный вид, после того как Бразилия, трехкратный чемпион мира 1958, 1962 и 1970 годов, получила право оставить у себя навсегда его предшественника — Кубок Жюля Риме. Франц Беккенбауэр первым взял этот кубок в руки как капитан сборной Германии, победившей на чемпионате мира в 1974 году. Правда, теперь, даже после трех побед, кубок остается у Всемирной федерации футбола — ФИФА.
