Знание-сила, 2004 № 08 (926) - [14]
Это осознанная "архитектурная магия": эзотерический план вводится при создании города или его части. Гораздо чаще такой план обнаруживается помимо желания строителей. В.З. Паперный в своей книге о советской архитектуре говорит о мифологичности ее восприятия в 1930-е годы: "Культура как будто верит, что если произнести вслух (или напечатать в книге) мысль о том, что население не увеличивается, оно тут же перестанет увеличиваться, а если в эмблеме серпа и молота молоток повернуть бойком к режущей кромке серпа, то это мгновенно приведет к конфронтации рабочего класса и крестьянства". (В последнем примере речь идет о павильоне "Механизация" на Всероссийской сельскохозяйственной выставке.)
Схожие коллизии возникали отнюдь не только в сталинскую эпоху, хотя в это время они действительно приобрели особый драматизм. Поучительная история связана с дворцом Кушелева-Безбородко на Гагаринской улице в Петербурге (ныне там размещается Европейский университет). Как известно, Кушелев- Безбородко скончался, "когда дом уже был совершенно отстроен, и оставалось только дополнить некоторые детали внутреннего убранства". Мемуарист Ф.Г. Тернер добавляет к этому важную подробность: "При постройке дома случилось обстоятельство, которому потом было дано значение некоторого предзнаменования. При доме были устроены два массивных подъезда (...), над подъездами красовалась в виде украшения графская корона, лежавшая на подушке. Это дало повод сравнить украшение с похоронным балдахином и усмотреть в нем предзнаменования кончины графа, который, находившийся тогда уже в последних стадиях чахотки, после того помер. Разумеется, что обо всем этом зашла речь только после смерти графа, а раньше об этом никто и не думал. Корона была снята с подъездов, которые до сих пор остаются в этом же, кажется, недоконченном виде". ("Воспоминания" вышли в 1910 году.)
Это история вроде бы о надуманности запоздалого поиска предзнаменований, но странным образом она согласуется с мифологемой "строительной жертвы", давно укоренившейся в народном сознании: "В некоторых местах Гродненской губернии начинают работу с того конца, где впоследствии будет красный угол, — пишет о "строительной магии" А.К. Байбурин. — При рубке двух бревен строитель-плотник непременно кого- нибудь заклинает: или какого-нибудь члена семьи, или животных — лошадей, коров. Из заклятых уже никто не будет долго жить — умрет в скором времени".
Вокруг темы "строительной жертвы" складываются особые городские легенды — например, нижегородская: о Коромыеловой башне, которая находится под Зеленинским съездом; существует предание, что с нее начали строить Кремль и что по тогдашнему суеверию для успешного строения его решили заложить в основание башни первое живое существо, которое придет на это место. Пришла девушка с коромыслом и ведрами за водою на речку Почайку, и оттого самую башню прозвали "Коромысловою".
Красные ворота. Начало XX в.
Существует ритуал загадывания желаний в определенных "локусах" многих городов. Например, в Новгороде, чтобы желание исполнилось, нужно взяться за хвост одного из двух львов, стоящих перед зданием бывшей губернаторской резиденции (лучше левого). В Петрозаводске с этой целью идут к так называемой Розе ветров. В Петербурге сложилось несколько ритуалов этого рода, связанных с грифонами на Банковском мосту через канал Грибоедова, Поцелуевым мостом через Мойку и др. Таким талисманом стал и недавно появившийся памятник Петру I работы М. Шемякина, установленный в Петропавловской крепости.
Любопытный пример московской ритуальной семиотики — поверье, сложившееся вокруг фигуры трубача, стоявшей над Красными воротами (снесенными в тридцатые годы): "Потому эту фигуру чтут, что существует поверье, будто бы когда она затрубит, то конец Москве будет. По крайней мере, некоторые старушки по утрам ходят к Красным воротам на всякий случай послушать: трубит трубач или нет. Больше общественных статуй в Москве нет — их до сих пор зовут истуканами и плюются, если где увидят".
В атеистическом государстве часто официально отвергнутые святыни становились объектами неофициального культа. В известном петербургском храме Спасса на Крови, как водится, долгие годы было овощехранилище ("Спас на картошке"), но все советские десятилетия сохранялся культ изображения распятого Христа над главным входом в собор. Рассказывали о стонах, раздающихся по ночам внутри собора. Очень известен культ, сложившийся вокруг могилы Ксении Блаженной на петербургском Смоленском кладбище. Скончавшаяся в XVIII веке Ксения, вдова певчего придворной капеллы, после смерти мужа переоделась в мужскую одежду и стала называть себя Андреем Федоровичем. За ней утвердилась слава пророчицы; говорят, она предсказала кончину императрицы Елизаветы Петровны. После смерти Ксении ее могила сразу же стала местом паломничества и поклонения. Культ сохранялся и в советское время, хотя в часовне была устроена мастерская.
Михайловский замок
Утверждали, что прикосновение к надгробной плите на могиле Павла I в Петропавловской крепости излечивает от зубной боли.
