Знамя Победы - [43]
Пашка же Рыжий рядом с сельсоветом жил, в библиотеке болтался даже тогда, когда там никого из нас, читателей, не было, и, как потом сам с гордостью говорил, все книги товарища Сталина на два раза перечитал и все написанное великим вождем наизусть выучил.
Сначала его ученость-начитанность никому вреда не приносила и только уважение к нему вызывала.
Вот пойдем мы, к примеру, на реку купаться, идем, о том о сем рассуждаем: на какую наживу карасей ловить – на хлеб или на червей лучше, о том, как и чем лучше двойки в тетрадях выводить, и о прочих важных вещах, делах житейских. И вдруг голос Пашки, важный такой, нутряной, утробный:
– А вот товарищ Сталин в своих книгах написал, что обманывать никого и никогда нельзя. Получил двойку – не стирай, не замазывай, а исправь.
– Как исправить? На тройку, что ли? Сразу заметят. Вот если бы двойки вверх тормашками переворачивать научиться, из них бы пятерки получались…
– Ты что? – останавливался Пашка. – Слова товарища Сталина пересклоняешь, дураком прикидываешься? Хочешь, чтоб с тобой где надо разобрались?
И насмерть перепуганный этим «где надо разобрались», непонятливый возражавший Пашке Рыжему умолкал, и купаться всем почему-то вдруг расхотевливалось…
Подрос Пашка чуток – возле больших парней и мужиков отираться стал. Подойди к ним кто из нас, цыкнут – едва ноги унесешь. На Пашку не цыкали.
Выйдут взрослые парни да мужики вечерком на бревнах посидеть – покурить, о житье-бытье потолковать, а Пашка Рыжий тут как тут. Постоит сначала в сторонке, послушает, а потом голосом важным, нутряным, утробным как бы итог подведет:
– А вот товарищ Сталин в своих книгах об этом так написал…
И умолкнут мужики и парни, и курить им почему-то расхочется. И у каждого вдруг дела дома неотложные найдутся…
Прошло еще немного времени, и Пашку Рыжего за глаза все Пашкой-сталинцем называть стали и почему-то очень не то чтобы уважать – бояться начали.
Соберутся два-три человека вместе, и только друг другу «здорово» скажут – Пашка-сталинец идет. И все расходятся…
…Прошло много лет. Приехал я однажды в родное село, пришел в библиотеку, не в ту присельсоветскую – в новую, большую и светлую. А библиотекарем в новой библиотеке все та же Вера Федоровна – только ростом поменьше да волосы белые-белые…
Разговорились, о прошлом вспомнили и даже о книгах Сталина и Пашке Невском – рыжем сталинце.
– О, Павел Григорьевич, – всплеснула сухонькими руками Вера Федоровна, – большим человеком стал, в особых государственных органах служит и уже в подполковники вышел…
– Да, недаром он еще в детстве все труды Сталина перечитал-изучил…
– Что-о-о? – Серые глаза Веры Федоровны, как серые воробышки серыми крылышками – хлоп-хлоп! – Что вы! Что вы! Да он, по-моему, ни одной и художественной книжки не прочитал, а вот картинки любил разглядывать… Очень любил разглядывать…
Как Яшка Гусар книги рубил
Тяп!
Тяп!
Тяп!
Звуки доносились из сельмаго-сельповского двора (сельмаг и сельпо размещались в одном доме).
Я остановился и заглянул в щель сельмаго-сельповского забора.
Увиденное поразило меня. Поразило и запомнилось на всю жизнь.
На фоне огромных черных дыр распахнутых дверей сельмаго-сельповских складов снежной белизной страниц, серебром и золотом обложек сверкали, светились груды сваленных прямо на землю книг.
У края одной из груд стояла неохватная лиственничная чурка, а над ней возвышался тоже очень похожий на узловатую чурку Яшка Гусар – сельмаго-сельповский работник: грузчик, дворник, сторож, рубщик мяса и т. д. Яшка был без рубахи, и его мускулистые, загорелые потные плечи тоже сверкали золотом.
Яшка неторопливо брал из груды книгу, клал ее на чурку, высоко взмахивал топором: тяп! И ловким движением лезвия топора отбрасывал обрубки книги далеко в сторону.
Подпрыгнув, я оседлал забор:
– Дя Яш! Зачем же вы книги рубите?!
Яшка Гусар аккуратно врубил топор в край чурки, присел. Он явно устал и, видимо, был рад случаю отдохнуть, поболтать пусть даже с пацаном:
– Приказали – рублю! Списанные они, книги-то! За давностью лет и непотребностью их списали.
– Как это?
– Да вот так. Завозят их годами к нам из центра, завозят. А кому их у нас покупать, денег же ни у кого нет! Хлеба люди порой купить не могут – голодают, – а тут книги…
Яшка наклонился, поднял одну из книг, врастяжку прочитал:
– Ле-е-е-в То-о-лсто-о-о-й, «В-о-с-к-р-е-с-е-н-и-е» – выходной день, значит. Вишь, он, Толстой, какую толстую книгу написал – по себе, значит. А стоит она… – Яшка перевернул книгу и присвистнул, – аж почти три рубля. У нас же мужики в колхозе в прошлом году два месяца на покосе вкалывали – по шесть рублей заработали, да и те с них после за еду высчитали. Понял?
– Не.
– Что – «не»?
– Ну ладно – списали, а зачем же рубить? Отдали бы в библиотеку или просто бесплатно раздавали – пусть бы все читали. У нас в библиотеке сельской все книги уже рваные, сто раз клееные-переклееные.
– Во даешь! – усмехнулся Яшка. – Мудрец! Да разве можно товар какой народу раздавать? За это сразу всем башки поснимают. Задаром раздашь – вообще никогда покупать никто ничего не будет. Вон в прошлом месяце мы две бочки селедки в острове закопали. Завезли по весне, по теплу. Стояли, стояли, никто не покупал – дорого. Завоняли. Списали – и в землю. По акту. Все в порядке.
Не теряй надежду на жизнь, не теряй любовь к жизни, не теряй веру в жизнь. Никогда и нигде. Нельзя изменить прошлое, но можно изменить свое отношение к нему.
«Сказки из Волшебного Леса: Находчивые Гномы» — третья повесть-сказка из серии. Маша и Марис отдыхают в посёлке Заозёрье. У Дома культуры находят маленькую гномиху Макуленьку из Северного Леса. История о строительстве Гномограда с Серебряным Озером, о получении волшебства лепреконов, о биостанции гномов, где вылупились три необычных питомца из гигантских яиц профессора Аполи. Кто держит в страхе округу: заморская Чупакабра, Дракон, доисторическая Сколопендра или Птица Феникс? Победит ли добро?
«Сказки из Волшебного Леса: Семейство Бабы-яги» — вторая повесть-сказка из этой серии. Маша и Марис знакомятся с Яголей, маленькой Бабой-ягой. В Волшебном Лесу для неё строят домик, но она заболела колдовством и использует дневник прабабушки. Тридцать ягишн прилетают на ступах, поселяются в заброшенной деревне, где обитает Змей Горыныч. Почему полицейский на рассвете убежал со всех ног из Ягиноступино? Как появляются терема на курьих ножках? Что за Котовасия? Откуда Бес Кешка в посёлке Заозёрье?
Маринка больше всего в своей короткой жизни любила белые розы. Она продолжает любить их и после смерти и отчаянно просит отца в его снах убрать тяжелый и дорогой памятник и посадить на его месте цветы. Однако отец, несмотря на невероятную любовь к дочери, в смятении: он не может решиться убрать памятник, за который слишком дорого заплатил. Стоит ли так воспринимать сны всерьез или все же стоит исполнить волю покойной дочери?
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Джоэл бен Иззи – профессиональный артист разговорного жанра и преподаватель сторителлинга. Это он учил сотрудников компаний Facebook, YouTube, Hewlett-Packard и анимационной студии Pixar сказительству – красивому, связному и увлекательному изложению историй. Джоэл не сомневался, что нашел рецепт счастья – жена, чудесные сын и дочка, дело всей жизни… пока однажды не потерял самое ценное для человека его профессии – голос. С помощью своего учителя, бывшего артиста-рассказчика Ленни, он учится видеть всю свою жизнь и судьбу как неповторимую и поучительную историю.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.