Знакомство по объявлению - [23]

Это был еще один фрагмент головоломки, и Тор не знал, куда его вставить.

Едва пробило пять часов, довольная хозяйка увела из импровизированного салона последнюю преображенную за этот день собачку, а Тима забрала подружка, заехавшая за ним перед самым концом рабочего дня. Прежде чем появиться на кухне, Пеппер полностью прибрала мастерскую, оставив там идеальную чистоту, как и обещала.

Она потянулась на запах к плите, где благоухала лазанья.

Заметив, что к магнитной доске над разделочным столом прикреплены карточки с рецептами сырных эншилад, цукийаки и лазаньи, она мимолетно улыбнулась.

Оставалось надеяться, что Тор не станет возражать против кулинарных экспериментов своей экономки, которая исполнилась решимости освоить все рецепты, накопившиеся у Пеппер за минувшие годы.

Загадочно улыбаясь, Пеппер вышла с кухни. Тор и Джин предлагали ей чувствовать себя в особняке как дома, и это давалось ей без труда.

Теперь ей требовалось прежде всего разыскать зверей, которые в последние несколько часов вышли из поля ее зрения.

Приглушенный рокот пылесоса, доносившийся сверху, подсказывал, что Джин заканчивает уборку в спальнях. Но сколько Пеппер ни прислушивалась, ей не удавалось разобрать каких-либо звуков, выдававших присутствие собак или Тора. По мере того как она переходила из комнаты в комнату, ее недоумение по этому поводу усиливалось. Наконец она дошла до кабинета. Но и там было пусто.

Подойдя к окну, выходящему на луг, Пеппер отодвинула тяжелую штору цвета старой бронзы и выглянула.

Она не могла сдержать улыбки при виде идиллической сцены, представшей ее взору:

Тор бросал Бруту палку, которую тот всякий раз исправно приносил. Смешнее всего был контраст в размерах игроков: в Торе было более шести футов роста и фунтов двести веса, а Брут вполне соответствовал стандарту своей породы: полфута и один дюйм в холке и два фунта веса. Тем не менее, судя по их виду, оба партнера относились к игре совершенно серьезно, не смущаясь внешней комичностью.

По-видимому, Фифи тоже не видела в этой сцене ничего забавного. Доберманша с сосредоточенной мордой сидела на почтительном расстоянии, опасливо поглядывая на играющих.

Полюбовавшись игрой несколько минут, Пеппер обратила взгляд в сторону конюшни. Люцифер был заперт: очевидно, Тор, сознавая угрозу опасности, добросовестно заботился о ее собаках.

— Завтра надо что-то решить. Так не может продолжаться, — сказала себе Пеппер.

Пожалуй, она займется этой проблемой с утра, до того, как Тор проснется.

Пеппер отвернулась от окна, очень довольная, что Тор старается подружиться с ее питомцами. Впрочем, она допускала мысль, что он просто решил пережить их набег с минимальными потерями для своих нервов и таким образом борется с раздражением.

Рояль, стоявший в противоположном углу комнаты, притягивал ее, как магнит, и, поколебавшись несколько секунд, Пеппер, подойдя к инструменту, села на табуретку.

Ее пальцы легко пробежались по всей клавиатуре. Сначала она сыграла по памяти отрывок из пьесы Моцарта, а потом перешла на трогательную мелодию популярной песенки, которая навсегда связалась у нее с одним забавным парижским приключением. Рояль был прекрасно настроен, и Пеппер радовалась возможности поиграть. Расставание с пианино было одной из самых прискорбных жертв, на которые она была вынуждена пойти, когда выбрала свой цыганский образ жизни.

В ее памяти всплыли слова песенки, и она без стеснения позволила им вылиться наружу. Только услышав песню в своем исполнении, Пеппер осознала, что она была написана от лица женщины, любившей безмерно и боявшейся потерять свою любовь. Это была печальная песенка, но, как ни странно, одновременно и мужественная. Напевая ее грудным низким голосом, Пеппер удивлялась собственному, такому точному, выбору — песенка как нельзя больше подходила для этого момента.

Когда последние ноты утонули в тишине, раздался хрипловатый мужской голос, повергший Пеппер в такое смятение, какое она испытывала, наверное, только третий раз в жизни.

— Этот номер был рассчитан на меня?

Совершенно обескураженная, Пеппер повернулась на вращающемся табурете в его сторону. Тор стоял, прислонившись к стеллажу с книгами, скрестив руки на широкой груди. В его взгляде было нечто такое, отчего у Пеппер захватило дух. Собравшись с силами, что заняло у нее несколько секунд, Пеппер ответила:

— Я думала, ты во дворе, с собаками.

— Вот как? Значит, это не рассчитано на меня?

Черт возьми, он не давал ей возможности уклониться от ответа.

— Я же сказала: я думала, что ты во дворе. Пела для себя. Я не склонна рекламировать отсутствие голоса.

— Напрашиваетесь на комплимент? — осведомился Тор, приподнимая бровь. Пеппер была искренне удивлена.

— Разумеется, нет. Какие могут быть комплименты?

— В таком случае, — невозмутимо сказал Тор, — тебе не дано разглядеть талант, когда ты с ним сталкиваешься. Ты могла бы петь на профессиональной сцене.

Она в растерянности заморгала:

— На профессиональной? Честно говоря, мне не очень верится в то, что ты говоришь. Возможно, вкус тебя все-таки подводит, но в любом случае спасибо.

— Ты и играешь отменно, — продолжал Тор.