Змея - [31]
— Тебе нельзя спать на лужайке. Тогда и другие захотят, а это запрещено. Правила существуют для всех без исключения.
Он так похож на ее отчима, она никогда ему не доверится.
— В теплую погоду мы с Люком собирались спать под звездами и сосновыми иголками.
— Я хочу поговорить с тобой о Люке.
Сандра отказывается отвечать, и доктор Ален начинает выкладывать на стол орудия пыток. Они не заставят ее говорить, никогда. Она не ответит. Она пытается бороться, но вот игла скользнула ей под кожу, и она снова чувствует под собой сиденье машины.
— Сандра…
Когда же они перестанут мучить ее?
— Сандра…
Она не ответит.
— Эй, Сандра, я с тобой разговариваю!
— Что? — Сандра тряхнула головой.
Люк ущипнул ее.
— Ай!
— Это, чтоб ты очнулась и не издавала звуки.
— Я что — храпела?
— Нет, пищала, будто зверюшка, как обычно во сне.
— Я видела кошмар.
— То есть фильм ужасов, но без попкорна. Разве ты не любишь фильмы ужасов?
— Нет.
— А я люблю. Что произошло?
— Не стоит вспоминать. Глупости. Бессмыслица.
Но ей было не по себе. Больше всего ее беспокоило отсутствие Люка в этом сне. Она не хотела с ним расставаться. Хоть он и совершенно посторонний человек, но гораздо ближе ей, чем те, кого она знала много лет. Сандра не могла представить будущее без Люка. А что, если это предупреждение: Люка поймают, ее будут допрашивать, или даже пытать… Она крепко схватила сон за горло, протащила его через все тело и заключила в пятке вместе с другими кошмарами.
Ночью они остановились в домике Люка, в котором была только одна комната, диван, стол, два стула и кресло-качалка. Люк не внес ее в дом на руках. Все было менее романтично. Одно грубое предложение, чтобы она усвоила новые правила:
— Я всегда сплю на диване, тебе придется спать на полу.
Ладно, Сандра решила, что новый купленный в магазине спальник и надувной матрас намного удобнее, чем одноместный скрипучий старый диван.
После нескольких порций спиртного его грубость передалась ей, она взбесилась и швырнула о стену стакан — он пролетел всего лишь в полутора футах от головы Люка. Любой другой разозлился бы или обиделся на нее за такую, пусть и скромную, но все же демонстрацию насилия, к которому она прибегала весьма редко, однако на Люка это произвело обратный эффект. Казалось, только когда стакан ударился о стену, он окончательно успокоился, как будто ступив на твердую землю. Она продолжала кричать на него, а он расплылся в дружелюбной улыбке.
— С какой это стати я должна делать, что ты велишь? — Сандра потянулась за бутылкой пива, которую он выхватил у нее из рук. — Что вообще происходит? Когда ты успел купить частичку моей души, так, что я чувствую тебя под кожей… Слышу, что ты говоришь, даже если ты молчишь?
— Когда? Ты по-прежнему делаешь вид, что не помнишь ту ночь?
Ее раздражал его подразнивающий, полный чувств голос.
— Нет, не помню. Ты ведь знаешь, я отключилась.
— Ладно. Защищай себя сколько угодно.
Он подошел и обнял ее за плечи. Прикосновения Люка рассеивали гнев.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она, прижавшись к его груди.
— Ни о чем не беспокойся, я все улажу. — Люк приблизил свои желтые глаза к ее лицу. — Вот что я хочу сказать… Я люблю тебя. — Неожиданно он опустил руки и сделал шаг назад. — Никогда не заставляй меня повторить это. — Он взмахнул ладонями перед собой, как будто сражаясь с невидимым насекомым.
Когда они собирали осколки стакана, Люк снова обнажил кривые зубы в широкой улыбке:
— Разве тебе не нравится чувствовать меня под кожей? Я ведь не делаю тебе больно?
Она не отвечает, и он снова обнимает ее, желая добиться ответа.
— Ведь нет?
— Нет, — выдыхает Сандра, целуя его. Он кусает ее нижнюю губу и отпускает. — Ты не причиняешь мне боли, — говорит она и отталкивает Люка. А потом, глядя прямо ему в глаза, с той же улыбкой на губах добавляет: — Ты его убил.
Люк не двигается.
— Да. — Он наблюдает за ней. — Подонок заслужил это.
— А парня в Лас-Вегасе?
— У парня в Лас-Вегасе просто разболелась голова. Я хотел проверить, убежишь ты или останешься со мной.
— Врешь. Я видела, как ты психанул. Говорил, что за тобой гонятся копы и тому подобное.
— Я был под кайфом, — ухмыльнулся он.
— Но ведь это ты убил Дональда. Я сама видела.
— Знаю, что видела.
— За что?
— Он мне не нравился.
— Тебе заплатили?
— Нет.
Сандра молчит. Она знает, что он врет. Молчание затягивается. Она знает, что он знает, что она знает… Вокруг одна ложь, ветка выскальзывает из рук, и звезды падают.
Его губы растянулись в дружеской улыбке.
— Во всяком случае, это лучше, чем убивать честных людей для своей страны.
— Ты был в армии? — спросила она, хватаясь за ветку.
— На флоте. Меня отпустили.
— За невыполнение приказов? — смеется Сандра.
— Нет. Я выполнял приказы. Командиры, черт побери, любили меня, потому что я все делал как надо. Ничего не боялся. Глупый был.
— Что же случилось?
— Мне не нравились мои сослуживцы. Я сказал, что, если меня не отпустят, я за себя не ручаюсь. Все расстроились. Я был у них чем-то вроде ручного тюленя.
Странный он все-таки. Каждый раз, когда Сандра предполагала, что сейчас произойдет, он выкидывал что-то новенькое. Насколько она могла видеть, он жил в кошмарном мире — послевоенной зоне.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».
Ник Хорнби (р. 1958) — один из самых читаемых и обласканных критикой современных британских авторов. Сам Хорнби определяет свое творчество, как попытку заполнить пустоту, зияющую между популярным чтивом и литературой для высоколобых".Главный герой романа — обаятельный сибаритствующий холостяк, не привыкший переживать по пустякам. Шикарная квартира, модная машина… и никаких обязательств и проблем. Но неожиданная встреча с мальчиком Маркусом и настоящая любовь в корне меняют жизнь, казалось бы, неисправимого эгоиста.
«Каникулы в коме» – дерзкая и смешная карикатура на современную французскую богему, считающую себя центром Вселенной. На открытие новой дискотеки «Нужники» приглашены лучшие из лучших, сливки общества – артисты, художники, музыканты, топ-модели, дорогие шлюхи, сумасшедшие и дети. Среди приглашенных и Марк Марронье, который в этом безумном мире ищет любовь... и находит – правда, совсем не там, где ожидал.
Роман «99 франков» представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс…Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.