Змея - [23]
— Нет, Рик.
— Ты все испортил. Ты оставил свидетеля.
— Не оставил, а взял с собой.
Люк рассмеялся над своей шуткой. Но Рику было не до смеха.
— Я не могу тебе заплатить.
— Как это? У тебя нет денег?
— А так это, ты все испортил. Ты сам просил дать тебе эту работу, я был против. Не заставляй меня убирать за тобой. Только не этот раз.
— Я не прошу убирать за мной.
— Им нужно совеем не это, ты же знаешь, существует кодекс. Господи, он извращенец, а ты трахаешь его бабу.
По всему дому прошла дрожь, как от подземного толчка, будто что-то упало и разбилось.
— Ладно, Люк, успокойся. Мне наплевать, ты же знаешь. Парень был полным мудаком, с ним и двух секунд нельзя было провести в одной комнате, чтобы не пустить в него пулю… а теперь… закончи эту чертову работу.
Люк то ли молчал, то ли говорил так тихо, что невозможно было расслышать. Это взбесило Рика, и он начал орать:
— А я говорю, ты должен покончить с этим или они покончат с тобой, ты меня понял? У тебя будут большие неприятности. У нас обоих будут большие неприятности.
— Хорошо, Рикки. — Стало тихо, братья прислушивались к биению сердец. — Все равно мне нужны деньги.
— Возьмешь у Рыбы герыч и отвезешь в Айдахо.
— Не пойдет. Я не могу везде ездить с ней и развозить дурь.
— Я не держу герыч дома. Не бойся, я все улажу.
— А я и не боюсь. Просто хотел приехать в Айдахо сегодня ночью.
— Приедешь завтра.
Сандра с удивлением отметила, что, оказывается, это деловая поездка, а не романтическое путешествие. Но она ничего не сказала ни за завтраком, ни в машине, ни днем, когда они остановились в грязном трейлерном парке, что теснился под тремя пальмами на берегу высохшего озера, вокруг которого раньше, до того, как переделали устье реки, был оазис. Все вокруг казалось злым и желтым — глаза Люка, иссохшие растения, пылающее небо. Люк нашел нужный трейлер и, даже не постучав, втолкнул Сандру внутрь.
Сразу чувствовалось, что внутри трейлера холоднее, чем снаружи. Все было синее, как в открытом космосе или под водой. Вдоль стен выстроились ультрамариновые, изумрудные, сапфировые, аквамариновые и кобальтовые драгоценные резервуары с водой. Чтобы их вместить, из комнаты вынесли все, оставив лишь журчащую систему фильтрации.
Кусочки золота, дрожащие рубины, стайки ониксов и серебра плавали перед глазами Сандры, каждый самоцвет в своем водяном окне. Одни были как раскрашенный Гогеном фарфор, другие — как инкрустированные работы Фаберже. Радужные лоскуты редчайшего китайского шелка застыли в пространстве чуть дыша, а вокруг метались черные японские иероглифы. Только через несколько секунд она поняла, что на самом деле это рыбы. Из ниоткуда раздался мягкий голос:
— Знаешь, если не стучаться, можно и пулю в лоб получить.
Ни Сандра, ни Люк не слышали этих слов. Они завороженно смотрели на причудливых рыб, которые глазели из резервуаров с таким видом, будто их прервали во время исполнения замысловатого балета. Это было великолепно. Тощий, бледный, похожий на хакера, появился рыбный страж с обрезом в руках.
— Тебя Рик прислал?
Сандра восхищалась этим человеком, ее восторгу не было границ. Он похитил осколки из самого сердца океана и спрятал здесь, в пустыне, где океан никогда их не найдет.
Люк спешно заключал сделку, а Сандра по-прежнему не могла отвести взгляда от рыб. Она не хотела уходить, пока не увидит каждую и не узнает их названия. Некоторые подплывали к стеклу, когда она приближалась. Некоторые застенчиво отворачивались, так что приходилось их упрашивать. Но было ясно одно: они разговаривают с этим бледным бесцветным человеком. На прощание он всучил Люку ядовито-синюю сумку, которую тот аккуратно положил между сиденьями в машине. Очевидно, в ней был героин, но Сандра предпочла ничего не спрашивать. Там просто лежит странный порошок, а еще — гинкго, пчелиный нектар, водоросли спирулины, баночки с вкусным желе, хлеб с зародышами пшеницы, орехи и фрукты без пестицидов, которыми снабдил их Рикки.
Они снова выехали на шоссе, и, когда влились в однообразный поток машин, спешащих через пустыню на север, Сандра попыталась продолжить ночной разговор.
— Кроме меня, у тебя есть еще кто-нибудь?
— Нет.
Люк сразу же решил, что эта странная девушка, оказывается, такая же, как все. Каждая его предыдущая подружка задавала этот вопрос, и он всегда отвечал «нет». Им обязательно нужно копаться в твоем прошлом, тогда как ни один парень не желает ничего знать о своем предшественнике, потому что, скорее всего, захочет с ним драться. Зачем? Люк понятия не имел. Он никогда не анализировал желания, просто действовал. Несколько раз он избивал тех, кто был вдвое больше него потому что наносил первый удар. Если только твой враг не боксер, можно выиграть схватку, ударив первым. Следующий вопрос застал его врасплох:
— Ты женат?
Сердце Сандры заныло, когда она не услышала «нет».
Люк заерзал. Что за черт! Вместо того чтобы просто ответить «нет», он решил рассказать ей все.
— Я женился совсем молодым в Луизиане. Она была сумасшедшая, действительно сумасшедшая, и вспыльчивая. В конце концов родители поместили ее в больницу.
— Как они могли, ведь она твоя жена?
Казалось, что время остановилось, а сердца перестали биться… Родного дома больше нет. Возвращаться некуда… Что ждет их впереди? Неизвестно? Долго они будут так плутать в космосе? Выживут ли? Найдут ли пристанище? Неизвестно…
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».
Ник Хорнби (р. 1958) — один из самых читаемых и обласканных критикой современных британских авторов. Сам Хорнби определяет свое творчество, как попытку заполнить пустоту, зияющую между популярным чтивом и литературой для высоколобых".Главный герой романа — обаятельный сибаритствующий холостяк, не привыкший переживать по пустякам. Шикарная квартира, модная машина… и никаких обязательств и проблем. Но неожиданная встреча с мальчиком Маркусом и настоящая любовь в корне меняют жизнь, казалось бы, неисправимого эгоиста.
«Каникулы в коме» – дерзкая и смешная карикатура на современную французскую богему, считающую себя центром Вселенной. На открытие новой дискотеки «Нужники» приглашены лучшие из лучших, сливки общества – артисты, художники, музыканты, топ-модели, дорогие шлюхи, сумасшедшие и дети. Среди приглашенных и Марк Марронье, который в этом безумном мире ищет любовь... и находит – правда, совсем не там, где ожидал.
Роман «99 франков» представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс…Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.