Змей подколодный - [22]

Такая вот, короче, трогательная забота о воспитанниках. А если учесть, что Ф. А. инструктаж проводил, удобно расположившись в кресле, а я переминался перед ним с ноги на ногу… Не имел уже возможности присесть. Чего там бородатые мужики в тёмных подвалах! С Ф. А. они и рядом не стояли! Изысканная речь и золотые запонки в сочетании с розгой — это, я вам скажу, эффект! это вам не дворницкий фартук!.. Волки позорные. Шайтан их нюхал.

Закончив со мной все дела, Демуров откланялся, заметив, что время позднее, а его ещё ожидают трое моих одноклассников.

Что любопытно, ни у кого я не заметил особых душевных терзаний по поводу порки. Да и мои притупились. Странные вещи творятся со мной — да был ли я взрослым?.. Такая вот беда, без бутылки никуда… Не то чтоб я напрягался по этому поводу — эмоций и без того через край, а таки странно.

Деньги в бумажнике я разглядывал с лёгкою ностальгией. Лежал на брюхе, перебирая советские трёшки и червонцы — общей суммой рублей на пятьдесят. Какие ж тут цены, интересно?.. Первое — это курить куплю. Второе — ЭТО ПИВО! А лучше водки. В закуренной забегаловке с музычкой, и вот сверху — пивком… глядишь, мозги на место встанут… За кайф выжрать без помех пузырь водки я на всё готов — пусть хоть неделю подряд потом лупят, белки с ним.

Такими вот категориями теперь мыслим.

Чуть не забыл! В город можно — даже рекомендуется — ходить в своей одежде. Если есть. Или в городе можно прикупить. Никита Делик, к примеру, в данную реальность прибыл в шлёпках и шортах. В ларёк за хлебом вышел — хлоп-с! — пожалуйте в гимназию!

Ох-ха, а что ж было на Ольге? В ванной-то? Халатик? или только полотенце? Х-ха…"

1

"Можно, я с тобой пойду, — сказал Никита, — вместе же веселее, правда?" Андрей, собственно, ничего не имел против, но вот Ольга, вышедшая десятью минутами раньше и ждавшая его на остановке 114-го, скривила мордочку. "Добрый день, — сказал ей Никита, — а вы куда-то едете, да? Хотите с нами погулять?" Ольга закатила глаза, но возразить было нечего, а злиться на Никиту оказалось просто невозможно — так он сиял веснушками, весь переполненный воскресною свободой и отсутствием галстука. Пошли втроём — сначала пересекли дорогу в неположенном месте, через кусты пробрались на тротуар и остановились у киношных афиш.

— Куда идём? — весело спросил Никита, и Ольга не выдержала.

— Слушайте, сударь! В гимназии вы, право, едва со мной здоровались!

— Ага! — сказал Никита. — Вы же там прямо королева в этом платье. А теперь как-то проще.

— Проще? — высоким голосом спросила Ольга, одёргивая свитерок из коробочки Барби. — Вы так считаете?

— Давайте на "ты", господа, — вмешался Андрей. — И налево.

Ольга молча повернулась и зашагала в указанную сторону, и Андрей, подмигнув растерявшемуся Никите, поспешил за ней. Впрочем, Никита терялся недолго, минуты через две заговорил снова и болтал уже без остановки, видно, отрывался за месяц гимназийского дефицита общения. Наконец, он заметил, что сокурсники стоят столбиками, взирая на дом метрах в ста от тротуара.

— Контора всю жизнь была, — сказал Андрей.

— Пошли поближе, — сказала Ольга.

Трёхэтажное здание, которое оба помнили помещением какой-то конторы, трансформировалось в жёлтенький, облупленной штукатурки жилой дом — в два этажа, с магазином внизу. На магазине было написано: "Рыба". Рыбой и пахло. С торца дома оказался вход в полуподвальную забегаловку — и запах шёл тоже соответственный. Андрей тоскливо потянул носом: кружечка светлого, холодного… лучше "Балтики N 7", но можно и "Ахтубы", если таковое имеется…

Ольга дёрнула его за рукав, и он опомнился.

— За дом смотри, — сказала Ольга.

— Вы чего, люди? — вопросил удивлённый Никита. — Вы чего там увидели?

"Что показалось вам столь заслуживающим внимания?" — машинально перевёл Андрей на язык преподов, но отвечать не стал — ни на гимназийском, ни на обычном.

Сквер — почти парк — обязан был находиться за конторой. За сквером — с проспекта не видно — кинотеатр "Родина", а рядом — завод "ЭВТ"… Но перебирать в памяти план родного города смысла не имело: здесь даже сквер отсутствовал. Стояли за жёлтеньким домом гаражи длинными рядами. Росли, где хотели, редкие деревья, а между деревьями петляли раздолбанные машинами асфальтовые дорожки. Гаражи сменялись постройками странного вида — то ли овощехранилища, то ли заброшенные склады. На месте кинотеатра город заканчивался обрывом, неглубоким, но заметным. Травка; метров этак триста травки, а потом, в ложбине (сроду в Волжском ни ложбин, ни обрывов на этом месте не было), явно завод за невысокой сплошной оградой. Но совсем незнакомый. Перед заводом рельсы. По рельсам шёл поезд — паровоз и четыре товарных вагона.

— "ЭВТ", что ли? — сказала Ольга. — Давай спустимся?

— В другой раз, — решил Андрей. — Сегодня в тридцать четвёртый квартал сходим. Если он на месте… Мне там посмотреть надо… я же тебе говорил. Пошли по проспекту.

Никита, болтать давно забывший, вопросов больше не вставлял. Догнал их, одновременно направившихся к тротуару вдоль дороги, и молча внимал обрывистым фразам.

— Смотри, библиотека там же. Тут хлебный киоск, правда, был.