Злоключения озорника - [9]
А я кричал:
— Эй, официант! Ещё стаканчик!
Мама Бруно подбежала к столу и принялась нюхать стаканы.
— Да что же вы наделали! Вы же пьяные все!
Мы опять давай хохотать. И до чего здорово получалось у нас!
— Откуда вы вино достали? — закричала мама Бруно, усадив нас всех на диван. — И кто всё это придумал?
— Мама… — начал Бруно. Он всё не мог перестать смеяться. — Мама, ты себе представить не можешь… до чего это весело!
— Весело? Сейчас я вам покажу веселье!
Она сказала это так строго и сердито, что мы сразу перестали смеяться.
Тогда Бруно решил ей всё объяснить:
— Мам, послушай, что я тебе скажу…
Но она не дала ему говорить:
— Бруно, сейчас же скажи мне, кто вас научил пить вино!
Бруно хотел ей объяснить, что мы пили не вино, а газировку и что пьяные мы только понарошку, но она не давала ему сказать, сердилась всё больше и только повторяла:
— Говори правду, Бруно! Кто вас научил?
Тогда он ткнул в меня пальцем и сказал:
— Циттербаке.
Мама Бруно вздохнула с облегчением:
— Ну конечно! Мой Бруно никогда бы себе этого не позволил.
Мне сразу жарко-жарко стало: наверно, я покраснел до ушей. У меня даже пот на лбу выступил.
— Вот видишь, вот видишь! — сказала мне мама Бруно. — Ты совсем красный от вина.
— А чего мы плохого сделали? — разозлился я.
— Чего плохого? Вот я сейчас пойду к твоим родителям и всё расскажу.
Она так и не дала нам ничего объяснить, разогнала всех по домам, а сама увязалась за мной.
Я только успел погрозить Бруно:
— У-у, предатель!
Моя мама побледнела, увидев меня с мамой Бруно.
— Что-нибудь случилось? — спросила она сразу.
Я покачал головой.
— Можно мне с вами поговорить, фрау Циттербаке? — сказала мама Бруно.
Меня оставили в коридоре, но я всё равно слышал, как они там в комнате друг другу, жаловались.
— Вы только представьте себе: прихожу домой, ничего не подозревая, и вижу: всё перевёрнуто вверх дном, а дети пьяны! И зачинщик — ваш сын. Нет, вы подумайте только, они пили вино!
Потом обе мамы позвали меня в комнату.
— Неужели, Альфи, это всё ты натворил? — спросила моя мама с отчаянием в голосе.
— Ничего я не натворил! И никакого вина мы не пили!
Мама Бруно всплеснула руками:
— Говори правду! Я требую!
— Да мы пили…
— Так почему же ты говоришь, что вы не пили? — тихо спросила моя мама.
— Потому что мы не пили… то есть мы пили, но… — Я совсем сбился и замолчал.
— Он сам не понимает, что говорит, милая фрау Циттербаке! — сказала мама Бруно и покачала головой.
Я плюнул и решил вообще молчать. Мне было всё равно. Но они стали выспрашивать, кто меня этому научил.
Я сказал:
— Никто меня не учил, я сам всё придумал.
— Да, уж мой-то Бруно на такие вещи не способен! — обрадовалась мама Бруно.
Я разозлился и крикнул, что её Бруно трус, что он теперь на других сваливает, а сам и пил и шатался не меньше, чем все остальные.
Моя мама сказала убитым голосом:
— Прямо не знаю, что из тебя выйдет, Альфи! Нет, нет, это у тебя не от матери!
В наказание меня тут же отправили в постель. Подумать только: из-за нескольких стаканчиков газировки меня среди бела дня уложили спать! А сколько раз я пил её куда больше, и никто мне слова не сказал.
Мама, конечно, всё рассказала папе. Но он только засмеялся. Она стала ему объяснять, как это опасно, но он всё равно смеялся. Потом он подошёл к моей кровати и велел рассказать ему всё по правде. Я и рассказал ему всё по правде. Что вино было не вино вовсе, а обыкновенная газировка. Папа выслушал меня внимательно, а потом так захохотал, что зеркало на стене задрожало.
Тут вбежала мама — сердитая-пресердитая. Папа ей всё объяснил. Тогда и мама засмеялась. Мне разрешили встать, и я даже выпросил себе к ужину газированной воды в настоящей рюмке.
Теперь, когда я встречаю маму Бруно, я сразу давай шататься, как будто я пьяный. Я, конечно, понимаю, что нехорошо так делать, но наша учительница правильно говорит: «Зло должно быть наказано!»
„А человек, можно сказать, добра желал“
Как-то раз нашёл я на улице перчатку. Хорошую такую, из красной кожи и с жёлтой костяной кнопочкой. Должно быть, её только-только кто-нибудь уронил. Впереди шла какая-то женщина. Я припустился за ней.
Догнал и, запыхавшись, спрашиваю:
— Вы не… Вы не…
— Нет у меня денег! И не смей клянчить! — крикнула она сердито, сверкнув очками.
Я было протянул ей эту красную перчатку, но увидел, что на ней перчатки зелёные. Тогда я побежал дальше.
Она мне вдогонку крикнула:
— Хулиган!
А я уже догнал старушку и спрашиваю:
— Это вы перчатку потеряли?
— Неужто все яблоки разобрали? — переспросила она меня.
Тьфу ты! Должно быть, бабушка плохо слышала.
Я крикнул погромче:
— Да нет, я вас про перчатку спрашиваю! Не ваша ли?
— Что ты! Это я свою старую шаль донашиваю.
Тогда я крикнул ещё громче:
— Ваша перчатка или нет?
— Как тебе не стыдно, мальчик, кричать на пожилую даму! — сказал проходивший мимо дяденька и ухватил меня за воротник.
— Да я не кричу, я про перчатку спрашиваю!
— Ты ещё и мне дерзишь? — разъярился дядька.
Я давай скорее улепётывать.
Спрашивал я ещё у многих: у железнодорожника, у молодой женщины, у мотоциклиста, который как раз шины подкачивал, у одного парня постарше — он мне ещё подзатыльник за это дал, и у тёти с дяденькой. Дяденька оказался симпатичным и тут же объяснил мне, что перчатка изготовлена из козьей кожи и что она очень красивая. Но тётя не дала ему всё толком объяснить. Она сказала, что всё это ерунда, потому что перчатка сделана из искусственной кожи, и что такую безобразную перчатку она бы никогда в жизни не надела.
Книга известного детского писателя и общественного деятеля ГДР Герхарда Хольц-Баумерта рассказывает о приключениях двух школьников, Гуннара и Терезы, совершающих путешествие автостопом на север республики.
Сборник «Гитара или стетоскоп?» подготовлен «Молодой гвардией» совместно о издательствами «Киндербухферлаг» и «Нойес Лебен» (ГДР). Основу сборника составляет повесть молодого писателя Руди Бенцина «Гитара или стетоскоп?». Рассказы, вошедшие в сборник, принадлежат писателям разных поколений. И повесть, и рассказы адресованы подросткам, юношам и девушкам, знакомят с жизнью их сверстников в ГДР.
Рассказы и сказки писателей ГДР.Полный перевод оригинального сборника, вышедшего в Берлине в 1979 г.Для дошкольного возраста.
В сборнике рассказов и повестей: «Настойчивый характер», «О нашем друге Рауфе», «Секрет Васи Перункова», «Абдуджапар», «Дорогие братья», «Подарок», рассказано о героической работе учащихся ремесленных училищ на фабриках и заводах в годы войны. Художник Евгений Осипович Бургункер.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.