Злое небо - [104]

— А его не боялась? — генерал поднял бровь, — это было рискованно. Ты, полагалась на этого человека? Ты не могла не понимать, что отдай он документы твоим врагам — тебе конец.

— Я рисковала, конечно. Но, подумав, решила, что он, в отличие от Рейна, в заговоре не участвует. Слишком независимый и сволочной. Таких нельзя контролировать.

— Ты фактически отдала ему в руки свою жизнь! Вручила на блюдечке! А потом, взяла пистолет и выстрелила его брату в голову?

— Да, — я опустила голову, чтобы не видеть пронизывающий взгляд.

— Ты ненормальная!

— Я этого не отрицаю, — к чему оправдания и лишние слова? Я виновна. Я ответила за свое преступление, попав на Утлагатус. А Адриан, заполучив файлы мог делать с ними все, что захочет. Возможно, с моей стороны это была своеобразная индульгенция? Посылая ему документы, я не планировала убийство его брата. Даже не думала об этом. Просто ненавидела того в душе и желала его наказать. А, схватившись за оружие, вдруг поняла, что поступаю правильно. Иначе… Иначе не смогу дальше жить, смотря в глаза убийце моей семьи и каждый раз сожалеть о том, чего не сделала.

Дамир прав, я ненормальная! Дать врагу против себя оружие, и рассчитывать… Вообще на что-то рассчитывать…

— Посмотри на меня! — попросил генерал, и когда я этого не сделала, он взял меня за подбородок и приподнял мое лицо к своему. — Это либо верх цинизма, либо тебе было плевать на свою жизнь.

— Думай, что хочешь, — я отвернулась, и постаралась слезть со стола. Он не дал, по-прежнему напирая на меня, — пусти!

— Это еще не все, — он вздохнул, — почему ты не спрашиваешь больше о том, что произошло в его камере?

— Ты сам мне все расскажешь, — что я должна была ответить? Что безумно боюсь правды?

— Ты видела, сколько в пещере, в которой мы находились, кризона?

— Да, огромное количество. Хорошо, что о нем никто не знает извне. Иначе, страшно предположить, что могло бы стать с планетой… всеми нами, и Союзом.

— И все же, об этой планете известно уже на протяжении многих столетий. Здесь была колония, пусть она уничтожена, но о ней знали задолго до терраформации. Не забывай, адмирал Уорлетт, лишившись сына, заполучил образцы крови хаарашсов. Сложно себе представить, как он мог ими распорядиться. Хотя, зная его, могу предположить, что дальше фантазий о «вечной жизни» и всемирном господстве он не пошел. Насколько я понимаю, его знания никак не сказались на развитии Галактики. Но вернемся к кризону. Этот металл, не позволяющий фантомам хаа-рашсов покидать пещеру Каратан. Это наше единственное оружие против них. Кризон и…, - он взглянул на меня, — кровь тех хаа-рашсов, кто умер и находится в саркофаге. Но, как ты уже знаешь, кровь дает очень странный эффект. Она не позволяет фантомам проникнуть в наши тела, и, вступив во взаимодействие с нашим ДНК, становится не только лекарством, но и своего рода ловушкой для нас. Мы, приобретая некоторые возможности хаа-рашсов, получаем уязвимость от вируса, который их уничтожил. Но, все же оставаясь людьми, способны, в отличие от уничтоженной расы, бороться с этой напастью.

— То, что произошло со мной рядом с Вилардом — последствие введения крови хаа-рашсов в мой организм? — спросила я.

— Да.

— Я схожу с ума? У меня шизофрения?

— Ничего из того, с чем бы ты ни была в силах справиться. Я тебе помогу. Сам через это прошел когда-то.

— Значит, это и правда был ты? Там, в камере? — я всматривалась в его лицо. Зачем? Просто хотела уловить изменения. Знала, что они будут едва заметны, если он мне решится показать себя… всего себя.

— Да.

— Покажи мне его… твой фантом. Ты ведь так его называешь? Он тебе подчиняется? Он часть тебя?

— Столько вопросов… Никогда не думал, что тебе захочется увидеть эту мою сторону. Фантом не одно целое со мной. Он другой… Не хуже. Не лучше. Когда-то он меня пугал. Но долгое время он был тем, кто позволил мне продержаться в этом месте.

— Как брат-близнец? — подсказала я.

— Скорее, как симбиот-паразит, — усмехнулся генерал. И тут же по его лицу прошла едва заметная рябь, и на меня воззрился совершенно другой человек. Нет, лицо было как у Дамира, его цвет глаз, голос, но…

— Полтысячелетия вместе, а все еще паразитом называет. Наверное, я должен обидеться, — и я снова оказалась в плену рук. На этот раз объятия были жесткими, а улыбка, осветившая лицо генерала, была хищной и очень собственнической. — Ты знаешь, что это я увидел тебя первым?

Я отрицательно мотнула головой, хотя подозревала, что в принципе, ему мой ответ не нужен.

— Раса Айвана оказалась слаба, несмотря на все их могущество. А человек, такая зараза, что становится лишь сильнее от того, что способно погубить других. Твоя подружка, — он провел по моему телу рукой, и я слегка вздрогнула, — еще слаба. Ею двигала злость и ненависть. Со временем ты научишься ее подчинять. Кто знает, возможно, тебе понравится…

— Ты о чем? — я отстранилась. Почти.

— Он мои чувства и слабость, я его сила и ярость, — трудно было не уловить насмешку.

— Ты как Айван? Можешь жить вне тела? — он, несколько секунд понаблюдав за моими неловкими попытками освободиться, все же пошел мне на уступки. Я снова оказалась свободной, но все равно ощущала дыхание Дамира на своих волосах. Наверное, это не беспокоило бы меня так сильно, если бы мне не было известно, что сейчас рядом со мной его двойник-фантом.