У эмоций есть шкала. Те, кто находится внизу возвышения чаще всего испытывают "нижние" эмоции. Те, кто взобрался на верхние ступени, рискуют потерять себя из-за "верхних" эмоций. Но вверху они не потому что лучше, совсем нет. Верхние эмоции гораздо опаснее и коварнее. Как учили святые, потребуется полная самоотдача, чтобы пройти через них.
Ниже приведена шкала:
- Позор и стыд
- Чувство вины
- Апатия
- Страх
- Злость
- Желания
- Гнев
- Гордыня
Не удивляйтесь таким обозначениям. Слово "Эмоция" используется в несколько другом значение, нежели оно употреблялось в прошлую эпоху. Под эмоцией подразумевается - эмоционально-чувственная константа. Усиленная злобой, она заполняет человека, буквально поглощает его.
Последствия поглощения зависят от той константы, что преобладает. На уровне стыда, вины и апатии люди стремятся к смерти. Часто прибегают к самоистязаниям. Спонтанные самоубийства, когда человек теряет разум настолько, что спешит немедленно себя убить - это про них.
В случае страха, злости и желаний - велика вероятность обращения в простых мутантов. Но пусть вас не вводит в заблуждение слово простых. Изменения происходят мгновенно и одно такое чудовище способно вырезать небольшое поселение, если в нем не окажется кто-то достаточно сильный, чтобы остановить его.
Что касается гнева и гордыни - они самые опасные. Обычно, когда человек достигает этих эмоций, он уже продвинулся на пути возвышения и обрел силы. Известны случаи гибели целых городов, когда практики возвышения поддавались гордыни. Опасайтесь своих внутренних пороков и демонов - так завещали святые. В них вы можете не только потерять себя, но и причинить великие страдания.
Учение святых получило широкое распространение по всему миру. В той или иной форме вы сможете найти его следы в большинстве городов. К сожалению, после ухода святых, люди исказили знание. Практиковать ради личных амбиций и эгоизма стало обыденностью. Идеалы совершенствования с каждым годом забывают всё сильнее.
Остаётся гадать, выдержит ли это мир и куда нас всех это заведет.
В капсулу я вернулся уставшим и голодным, надеясь поесть. Но обнаружил, что еду украли. Жалкие остатки пайков... Кто? Вот кто решился их украсть?! Он что, не мог найти кого побогаче?!
Разочарованию и страху не было предела. Именно последний меня и отрезвил. Злоба никуда не девалась, она всегда рядом и стоило эмоциям накатить, как я стал терять себя. А это перспектива похуже, чем остаться голодным. Хорошо, что монеты с собой таскал. Они вшиты в ремень и я с ним теперь никогда расставаться не буду.
Капсула и раньше не казалась надежной, а теперь то... И как только вошли? Осмотрев замок, счел, что много ума не надо, чтобы пробраться. Капсула запиралась на самый обыкновенный ключ. Изнутри её можно закрыть на щеколду, но... Сама дверь настолько тонкая, а щеколда хлипкая, что ударь посильнее и всё, проход свободен.
Следующий час я провел метаясь между апатией, злостью и страхом за будущее, тщётно пытаясь не поддаться эмоциями слишком сильно. То, что пришла апатия — плохой звоночек. Это низкочастотная эмоция. Те, кто ей поддавался, ни в кого не превращались... Они просто кончали жизнь самоубийством, зачастую довольно жестоким способом. Разбивали головы о стены, прыгали с крыш, резали себя... У таких людей мозг и инстинкт самосохранения отключался напрочь, если злоба захватывала их. Что меня всегда удивляло, это почему погибшие от апатии даже не восстают после смерти. Другие восстают, проще простого в мертвяка превращаются, а эти нет. Бесполезный кусок мяса — вот твоя участь, стоит погибнуть от апатии.
Лекарство от неё я знал. Смысл жизни, цель, какая-то деятельность. Надо себя чем-то занять, но чем? В капсулу я вернулся, когда жизнь на улице закончилась: закрываются магазины и мастерские, люди расходятся. Кто-то будет пить, кто-то веселиться, кто-то заглянет в бордель, но уж мне-то лучше не выходить. Не дорос я до ночных прогулок.
Успокаивало лишь то, что украли не так много. Да и монеты есть, чтобы еды купить. Но придется ждать до завтра. Сейчас уже поздно. Чтоб воры сгорели в праведном огне!
***
Проснулся я разбитым. Всю ночь снилось, как куда-то бегу, но итог всегда один — мучительная смерть. То мертвецы растерзают, но зыбучие пески поглотят, то радиация кожу разъест. Зато обнаружил, что готовность к инициации тридцать пять процентов.
Мама, если ты меня слышишь, то проще надо было делать! Проще! И быстрее!
Эмоции продолжили скакать. Я нащупал монеты и слил, сколько получилось, злобы. Плохо... Теперь они все заполнены и пройдет пару дней, пока не очистятся. Зато полегчало. Сразу дышать легче. Теперь ещё бы умыться, но... Я обнаружил, что проспал слив. Придется выходить неумытым.
До двери я дойти не успел. В неё затарабанили, отчего я замер. У меня в принципе гостей быть не может, так что если кто-то стучится, то... Это не к добру.
— Открывай, пацан! — послышался требовательный крик с той стороны.
Но видимо тот человек терпением не обладал, потому что раздался скрежет проворачиваемого замка и... смачный хруст.
